успешно действовали 7 кавалерийских корпусов, 6 из них носили почетные 
наименования гвардейских. Фактически в период своего заката кавалерия вернулась 

к стандарту 1938 г. - 7 управлений кавалерийских корпусов. Аналогичную эволюцию 

пережила кавалерия вермахта - от одной бригады в 1939 г. к нескольким 
кавалерийским дивизиям в 1945 г.

В 1941-1942 гг. конники сыграли важнейшую роль в оборонительных и 
наступательных 
операциях, став незаменимой "квазимотопехотой" Красной Армии. Фактически 
кавалерия до появления в Красной Армии крупных самостоятельных механизированных 

соединений и объединений была единственным маневренным средством оперативного 
уровня. В 1943-1945 гг., когда были, наконец, отлажены механизмы танковых армий,
 
кавалерия стала тонким инструментом для решения особо важных задач в 
наступательных операциях. Что характерно, число кавалерийских корпусов было 
примерно равно числу танковых армий. Танковых армий в 1945 г. было шесть штук, 
кавалерийских корпусов - семь. Большая часть и тех и других носила к концу 
войны 
звания гвардейских. Если танковые армии были мечом Красной Армии, то кавалерия 
- 
острой и длинной шпагой. Типовой задачей кавалеристов в 1943-1945 гг. было 
образование внешнего фронта окружения, прорыв далеко в глубь обороны противника 

в период, когда старый фронт рассыпался, а новый еще не создан. На хорошем 
шоссе 
кавалерия, безусловно, отставала от мотопехоты. Но на грунтовых дорогах и в 
лесисто-болотистой местности она могла наступать с вполне сравнимым с 
мотопехотой темпом. К тому же, в отличие от мотопехоты, кавалерия не требовала 
себе постоянной доставки многих тонн горючего. Это позволяло кавалерийским 
корпусам наступать глубже большей части механизированных соединений и 
обеспечивать высокий темп наступления армий и фронтов в целом. Прорывы 
кавалерии 
на большую глубину позволяли экономить силы пехотинцев и танкистов.

Утверждать, что кавалерия - это отсталый род войск, лишь по недомыслию 
руководства остававшийся в Красной Армии, может только человек, не имеющий ни 
малейшего понятия о тактике кавалерии и туманно представляющий себе ее 
оперативное использование.




Глава 6.

Наступление смерти подобно?


Одним из общих мест советской популярной литературы послевоенного периода стало 

возвеличивание обороны в противовес наступлению. Фраза "малой кровью, на чужой 
территории" стала одним из ругательных выражений, символизировавшим 
идеологически неверную наступательную доктрину РККА в предвоенные годы. При 
этом 
на выручку призывалась бытовая логика, почерпнутая читателями из просмотра 
кинофильмов: представить себя в окопе с винтовкой, безнаказанно стреляющего в 
идущих в полный рост с закатанными рукавами "эсэсовцев-автоматчиков", было 
проще, чем идущего в атаку на строчащий пулемет.

Характерным примером возвеличивания обороны являются слова, вложенные писателем 

В.В. Карповым в уста героя его романа "Полководец" - генерала И.Е. Петрова. На 
страницах книги И.Е. Петров делится своими мыслями по поводу неудач 1941 г. и 
утверждает, в частности, следующее: "...надо было бы создать глубоко 
эшелонированную оборону. Вывести войска в поле. Окопаться, подготовить 
инженерные заграждения, минные поля. Вот на Курской дуге создали прекрасную 
глубокую оборону, и гитлеровцы сломали об нее зубы, а мы погнали их в шею! Да и 

наш одесский и севастопольский опыт показал - против хорошей обороны гитлеровцы 

ничего не могли сделать, даже имея превосходство в силах. Будь у нас боеприпасы 

и нормальное снабжение, не видать бы фашистам ни Севастополя, ни Одессы. 
Фашистов дальше Днепра можно было не пустить. Упустили эту возможность". [53- 
Т.3,С.38]

На закате СССР эта тенденция достигла своего апогея. Элементы пассивной 
стратегии были введены даже в основные документы, определяющие действия войск,