Восточной 
Пруссии и Румынии, а затем после легкой победы над ними обрушились бы всеми 
силами на Австро-Венгрию. Перейдя Верхнюю Вислу, близ впадения в нее р. Сана, и 

сковав австро-венгерские армии в Галиции, русские открыли бы свободный путь на 
Берлин или Вену. "Прежде всего возможно крупными силами дать генеральное 
сражение русским войскам, сосредоточенным между pp. Вислой и Бугом, при 
содействии с севера удара на Седлец большею частью собранных в Восточной 
Пруссии 
германских сил, - такова была ближайшая цель моего плана", - пишет Конрад 
(Feltlmarschall Conrad. Aus meiner Dienstzcit, IV. 1923. C. 286)" 
(Зайончковский 
A.M. Мировая война 1914-1918 гг. М.: Государственное военное издательство 
Наркомата обороны Союза ССР. 1938. С. 67-68). Известный советский военный 
теоретик А. Свечин рисует обстановку даже более прозаически: "Австрийский 
генеральный штаб, с Конрадом во главе, рассуждал перед мировой войной так: 
Россия может выставить против нас на 20-й день мобилизации 35 дивизий, на 30-й 
день - 60 дивизий; Австрия может на 20-й день располагать четырьмя десятками 
дивизий. Значит, австрийцы должны наступать: при обороне австрийцы будут 
раздавлены, при наступлении они могут рассчитывать даже на некоторый численный 
перевес". (Свечин А. Постижение военного искусства. М.: Русский путь. 2000. С. 
370). Побудительные мотивы Австро-Венгерского штаба вполне очевидны. Если 
начать 
наступать, то есть шанс перемолоть некоторое количество русских дивизий, 
пользуясь первоначальным превосходством. Прибывающие по мобилизации русские 
дивизии уже не будут иметь такого подавляющего преимущества, из 60 дивизий на 
30-й день мобилизации будет вычтено некоторое количество перебитых австрийцами 
при ударе 40 австрийских против 35 русских. Мы видим практически одинаковые 
побудительные мотивы, по сути, вынуждавшие руководителей генеральных штабов 
разных стран рисовать на картах стрелочки, направленные на территорию 
сопредельных государств, с которыми может случиться война. Альтернативы этому 
нет, или мы отдаем противнику инициативу, и он наваливается превосходящими 
силами на нашего союзника или на выгодный ему участок общего фронта, достигает 
там успеха, а потом всеми силами обрушивается на нас или другой участок фронта. 

Армия, выбравшая пассивную стратегию, будет просто разгромлена по частям. 
Напротив, если планы наступательные, стратегия активная, то противник не будет 
спокоен за оборону на тех участках фронта, где он не планирует активных 
действий. Вместо максимальной концентрации всех возможных сил на направлении 
главного удара противник будет вынужден ослаблять ударную группировку за счет 
войск, усиливающих оборону пассивного участка, которому грозит наш удар. Исходя 

из этих общестратегических соображений, в штабах армий, готовящихся к очередной 

войне, разрабатываются наступательные планы. Последний из рассматриваемых нами 
планов - это план Германии, базирующийся на идеях Шлиффена. В нашу задачу не 
входит детальное описание этого плана, отмечу только один важный аспект. 
Несмотря на общую наступательную направленность, план предусматривал 
оборонительные действия в Восточной Пруссии, с опорой на развитую 
железнодорожную сеть и легендарные укрепления этой области, ставшие крепким 
орешком для русской армии в двух мировых войнах. Это важная особенность 
наступательных планов, о которой ни в коем случае нельзя забывать. Фронт 
соприкосновения армий большой, и нельзя всюду наступать: неизбежно будут 
участки, где придется строить оборону. В случае с планом Шлиффена такими 
участками должны были стать Восточная Пруссия и левый фланг германской армии, 
опиравшийся на крепость Мец. Какой из этого можно сделать общий вывод? 
Планирование наступательной операции не исключает возможности построения на 
определенных участках фронта оборонительных сооружений и занятия прочной 
обороны, задача которой - сковать возможно большие силы противника, пока наши 
ударные крылья делают свое дело. Чисто оборонительные планы - это удел 
государств-карликов, чья задача или продержаться до тех пор, пока 
могущественный 
союзник не задавит их противника, или дорого продать свою жизнь. Примером 
подобной стратегии могут служить действия Сербии, Бельгии в Первой мировой 
войне.

Итак, мы постепенно переходим к событиям Второй мировой войны. "Может быть, 
что-
то изменилось?" - спросит читатель. Нет, указанные выше базовые принципы 
стратегии никуда не делись.

Польский план войны с Германией базировался на тех же самых представлениях о 
роли и месте обороны в войне, которые заставляли писать наступательные планы 20 

годами ранее. Главнокомандующий маршал Рыдгз-Смиглы, несмотря на очевидный факт,
 
что Германия сильнее Польши и, возможно, нанесет основной удар не по союзнику 
Польши Франции, а по самой Польше, заложил в план не только оборонительный 
элемент, удержание всей территории Польши, но и наступательный элемент, удар по