К тому моменту П.Г. Григоренко уже давно не был генерал-майором. Он был в 1964 
г. исключен из рядов Советской армии за так называемую правозащитную 
деятельность - Григоренко был борцом за права крымско-татарского народа. Для 
Петра Григорьевича Григоренко рассказ о взрыве укреплений был лишним аргументом 

против "сталинизма". Григоренко называет мифический взрыв укреплений 
"злодеянием 
против нашего народа", а в деле политической пропаганды все средства были 
хороши. Широко известно высказывание Геббельса о том, что чем больше ложь, тем 
скорее ей поверят. П.Г. Григоренко, не долго думая, пошел по стопам крикливого 
министра пропаганды Третьего рейха. С точки зрения достоверности рассказы 
Григоренко о судьбе "Линии Сталина" имеют тот же вес, что и рассказы самого В. 
Суворова. Как свидетель, способный достоверно осветить историю советских 
укреплений на западной границе, П.Г. Григоренко откровенно слаб. Что связало 
Петра Григорьевича и советские УРы? Летом 1932 года, будучи слушателем ВИА, он 
руководил строительством одного из узлов Могилев-Подольского УРа. Летом 1934 
года по окончании академии получил назначение начальником штаба отдельного 
саперного батальона 4-го стрелкового корпуса Белорусского военного округа. В 
марте 1936 года назначен командиром 52-го отдельного инженерного батальона 
Минского УРа. Батальон тогда переформировали из имевшейся ранее отдельной 
саперной роты укрепрайона. Вскоре в БВО прибыла из Северо-Кавказского военного 
округа 13-я стрелковая дивизия, поглотившая УРовские части. Весной 1937 года 
Григоренко назначили начальником инженеров дивизии. А осенью 1937 года 
Григоренко убыл в Академию ГШ. В 1937-1939 гг. он обучался в Академии 
Генерального штаба, в 1939 г. принимал участие в боевых действиях на реке 
Халхин-Гол. Далее в течение всей войны проходил службу в штабе Дальневосточного 

фронта. В боях с немцами участвовал 10.01-28.02.1944 г. и с 23.08.1944 г. по 
конец войны. Войну закончил полковником, начальником штаба 8-й стрелковой 
дивизии 4-го Украинского фронта. После войны был преподавателем Военной 
академии 
им. М.В. Фрунзе. Как мы видим, пути "Линии Сталина" и П.Г. Григоренко разошлись 

в самый интересный момент, красочные рассказы Петра Григорьевича о взрыве 
укреплений повествуют о событиях, происходивших за тысячи километров от мест 
его 
службы в 1939-1941 гг. Так что живописная картина взрывающихся укреплений не 
более чем плод бурной фантазии известного диссидента. П.Г. Григоренко сам пишет,
 
что покинул ансамбль до того, как его взорвали: "Уезжая из Могилев-Подольского, 

я не мог даже предположить, какая судьба ждет мой ансамбль. После Могилев-
Подольского я впервые в своей жизни встретился с Дальним Востоком, куда приехал 

на войсковую стажировку". К действительно ценным свидетельствам П.Г. Григоренко 

как строителя "ансамбля УРа" мы еще обратимся ниже, а пока давайте обсуждать 
вкус лобстеров с теми, кто их ел. Байка про взорванную "Линию Сталина" была 
пущена в оборот Н.С. Хрущевым, а потом лишь повторена П.Г. Григоренко. Н.С. 
Хрущев отвечал в 1938-1940 гг. за обороноспособность УР КОВО и ОдВО. И был 
вынужден придумать какое-то вразумительное объяснение тому факту, что немецкие 
войска преодолели возведенную под его чутким руководством "Линию Сталина" без 
особых затруднений. Ему ничего больше не оставалось, как выдумать историю про 
взрыв укреплений.

Взрыв сооружений построенной линии - это совершенно абсурдная, а главное - 
бесполезная затея. Тратить на подобное мероприятие взрывчатку, силы инженерных 
войск явно нецелесообразно. Ничего подобно не делали. Немцы захватили ровно те 
сооружения, которые были построены. Описание всех захваченных киевских 
укреплений имеется в донесении Рейхенау (6-я немецкая армия) для Гальдера. 
Количество захваченных почти полностью совпадает с числом построенных (впрочем, 

захвачено даже на три больше). Так что никакие укрепления Киевского УРа перед 
войной зарыты и взорваны не были. Вот оборудование ДОТ, по мнению немцев, 
действительно не соответствовало их назначению. И выводы в целом о возможностях 

Киевского УРа во многом совпадали с вышеприведенным донесением Кобулова о 
состоянии КиУРа от 11 января 1939 г.

Не устраивает в качестве независимого свидетеля герр Рейхенау? Тогда давайте 
поверим товарищу Понеделину, командующему 12-й армией, которая занимала 
Летичевский УР на старой границе с 2 июля по 17 июля 1941 г. силами 13-го 
стрелкового корпуса, 24-го механизированного корпуса и 96-й стрелковой дивизии. 

В своем письме командующему Южным фронтом 16 июля 1941 г. с просьбой выделить 
одну стрелковую и одну танковую дивизию он написал: "Ознакомился с Летичевским 
УРом, потеря которого ставит под прямую угрозу весь ваш фронт. УР невероятно 
слаб. Из 354 боевых сооружений артиллерийских имеет только 11, на общее 
протяжение фронта 122 км. Остальные - пулеметные ДОТы. Для вооружения