- Какое у вас мнение о танках "Матильда" и "Валлейнтайн"? 

- Что ж, машины в общем-то хорошие... - Я сделал небольшую паузу, а потом 
продолжал: - Где-нибудь в Африке, в степных и полустепных районах, да еще в 
колониальной войне, когда не требуется прорывать прочную оборону, они вполне 
себя оправдают. Для этого, вероятно, и предназначаются. У нас же тут местность 
лесисто-болотистая, пересеченная, а гусеницы у ваших машин узкие, поэтому 
"Матильдам" и "Валлейнтайнам" трудно приходится. Кроме того, при движении по 
лесу, на крутых поворотах, подъемах и спусках гусеницы часто слетают. И потом, 
на мой взгляд, ваши машины излишне комфортабельны: в них много гуттаперчи, 
которая, к сожалению, легко воспламеняется. Впрочем, этот конструктивный 
недостаток мы устранили. 

- Каким образом? - осведомился англичанин. 

- Очень просто: сняли всю гуттаперчу и отдали девушкам на гребешки. 

- Браво, хорошо сказано! - опять засмеялся американец. Ну а что вы скажете 
насчет самолетов "Тамагаук"? 

- В нашей армии их нет. 

- Да, но вы имели их в своем распоряжении, когда командовали пятьдесят 
четвертой армией, - чуть прищурившись, сказал американец. 

Я подумал, что гости, видимо, успели ознакомиться с моей биографией, и ответил: 


- Самолеты неплохие. Но при отправке их к нам ваши фирмы нередко допускают 
оплошность - не присылают запасных частей. В результате самолеты часто из-за 
небольших поломок выходят из строя. 

- Позвольте еще один вопрос, господин генерал, - обратился английский полковник,
 - Как вы расцениваете значение второго фронта? 

Это уже был вопрос деликатного свойства, обсуждать его мне совсем не хотелось, 
и я сказал: 

- Отвечу вам, господа, вопросом на вопрос: что легче - драться с врагом один на 
один или втроем бить одного врага? Как вы думаете? 

- Конечно, втроем бить врага легче, - озадаченно ответил англичанин. 

- Вот и я так думаю. Прошу, господа, закусывать. Кажется, мы слишком увлеклись 
разговорами и забыли о наших бокалах. 

После ужина все перешли в переднюю половину землянки, где был приготовлен кофе 
и лежали коробки с сигарами. Я сел на свое обычное рабочее место за столом. 
Позади меня на стене висела большая карта районов Гжатска и Вязьмы. 

Капитан Паркер, расхаживая по землянке, словно невзначай подошел к ней и начал 
внимательно разглядывать. На карте не было никаких карандашных пометок, но я 
все же сказал, не поворачивая головы: 

- Господин Паркер, я всегда стараюсь следовать примеру великих русских 
полководцев Суворова и Кутузова. Когда Суворова во время италийской кампании 
высокопоставленные представители австрийского правительства спросили, каковы 
его планы ведения войны, он ответил: "Если бы моя шляпа знала мои планы, я бы 
ее сжег". А Кутузов однажды заявил: "Если бы мои планы знала моя подушка, я бы 
на ней не спал". Вот поэтому я тоже никогда не наношу на карту своих замыслов 
раньше, чем это становится совершенно необходимым. 

Английский полковник так взглянул на Паркера, что тот сразу съежился и отошел в 
угол землянки, подальше от карты. 

Гости поблагодарили за ужин и беседу. 

Оставшись наедине с генералом Пигаревичем, я сказал ему, чтобы он распорядился 
утром подать лошадей. 

Проснулись гости довольно поздно. Они появились часов в девять. В это время я 
уже стоял около оседланных лошадей. 

- Здравствуйте, господа! - приветствовал я союзников. - Очень сожалею, что не 
смогу разделить с вами завтрак. Вы сами люди военные и понимаете, что служба 
есть служба. Мне нужно поехать в одну из частей. Но не огорчайтесь. К вашим 
услугам - генерал Пигаревич. Думаю, что он с успехом выполнит обязанности 
хлебосольного хозяина. 

Действительно, Пигаревич постарался. На этот раз гости основательно