- Вы поймите меня правильно, - говорил я. - Мне всего два месяца назад 
присвоили генеральское звание, а я занимаю такую высокую должность. В то же 
время бывший начальник штаба фронта генерал-лейтенант Хозин, который, 
безусловно, опытнее меня, командует 54-й армией и находится у меня в подчинении.
 Мне кажется, что это не совсем удобно. Тем более что в свое время он 
командовал дивизией, в которой я служил командиром батальона. 

Василевский внимательно выслушал меня. 

- Что ж, может быть, вы и правы, - задумчиво произнес он. - Доложу Верховному 
Главнокомандующему. 

Ночью поступил приказ о моем назначении командующим 54-й армией. 

  

Глава III. Взрывать или нет? 

Зима наступила рано. В середине ноября уже начались морозы. Обильно выпавший 
снег покрыл израненную войной землю. Нева замерзла. Но на Ладоге лед еще не 
появился. По свинцовой глади огромного озера ходили белые злые барашки. 

Перед фронтом 54-й армии бои то затихали, то возобновлялись с новой силой. Наши 
войска хотя и с трудом, но все же успешно сдерживали натиск противника, 
рвавшегося на север. Опасение вызывала обстановка в полосе соседней с нами 4-й 
армии. 

Правофланговые ее соединения отходили в район Волхова и Кабоны. Ими командовал 
начальник штаба 4-й армии генерал Ляпин, человек весьма нерешительный. Своими 
необоснованными приказами он создавал дополнительные трудности. Достаточно 
сказать, что по совершенно непонятным соображениям он приказал отвести тылы 
далеко за Волхов, в результате чего начались перебои в снабжении войск 
продовольствием. 

Командование 54-й армии приняло ряд мер, чтобы укрепить волховское направление. 
Для обеспечения левого фланга было выделено несколько частей, но это не смогло 
изменить положение. 

Я вынужден был направить в штаб фронта запрос о том, что еще можно сделать для 
оказания помощи 4-й армии в обороне Волхова. 

10 ноября командующий Ленинградским фронтом генерал Хозин, назначенный на эту 
должность после того, как сдал мне командование 54-й армией, ответил, что для 
обороны Волхова выделена 3-я гвардейская дивизия и что это решение утверждено 
Ставкой. 

- У нас больше перебросить нечего и нечем, - сообщал Хозин. 

Фронт все приближался к Волхову. Противник вклинился на стыке 54-й и 4-и армий. 
Приказания и распоряжения Ляпина отличались противоречивостью, а согласовать 
свои действия с ним мне никак не удавалось, и это еще более усложняло 
обстановку. 

После долгого размышления я послал в Ставку телеграмму, в которой 
охарактеризовал положение под Волховом, доложил о мерах, которые должны быть 
срочно приняты, и просил подчинить мне отходящие войска правого фланга 4-й 
армии. 

"Если это будет сделано еще сегодня, - писал я, - то спасти положение можно. 
Если это будет завтра, то будет поздно: Волхов падет". 

В ожидании ответа занялся текущими делами. 

В это время ко мне на командный пункт, который находился в лесу, в землянках, 
таких маленьких, что в каждой из них лишь с трудом могло поместиться 
одновременно четыре - пять человек, приехали командующий Ладожской военной 
флотилией капитан 1 ранга - В. С. Чироков и уполномоченный Государственного 
комитета обороны по снабжению Ленинграда Д. В. Павлов. 

Чироков и Павлов не скрывали своей озабоченности положением дел под Волховом. 
Они и приехали именно для того, чтобы лучше выяснить обстановку. 

- Как, Иван Иванович, - взволнованно спросил Павлов, - рассчитываете удержать 
Волхов? Или, может быть, уже следует начинать эвакуацию складов? Только уж 
говорите, пожалуйста, откровенно. 

Я рассказал Чирокову и Павлову о телеграмме, которую послал в Ставку. Они еще 
сидели в моей землянке, когда меня вызвала к аппарату Москва. Открытым текстом 
был передан приказ Ставки. Из приказа явствовало, что моя просьба удовлетворена