Впервые с начала войны мы оказались в относительно спокойной обстановке. Перед 
фронтом корпуса противник особой активности не проявлял. Местами мы даже не 
имели с ним непосредственного соприкосновения. 

Это объяснялось тем, что, понеся серьезные потери в боях у границы, гитлеровцы 
перебросили наиболее боеспособные части на направление своего главного удара, 
на направление Луцк, Ровно. 

Пользуясь небольшой передышкой, можно было укрепить новый оборонительный рубеж, 
привести в порядок части, подвести некоторые итоги первой недели боев. 

Несмотря на тяжелые потери, корпус сохранил боеспособность. 45-я и 62-я дивизии 
занимали оборону и были готовы к отражению новых ударов врага. Труднее всех 
пришлось 87-й дивизии. На. третий день войны погиб ее командир, и командование 
принял начальник штаба полковник М. И. Бланк. Дивизия оказалась разделённой на 
две части. 16-й стрелковый полк находился в резерве корпуса, а остатки двух 
других ее стрелковых полков, окруженные в районе Владимира-Волынского, под 
командованием полковника Бланка пробивались на соединение с нами. 

Первая неделя войны принесла нам много огорчений. 

Вражеской авиацией и диверсионными группами были выведены из строя узлы и линии 
связи. Радиостанций в штабах не хватало, да и пользоваться ими мы еще не 
привыкли. Подвижные средства связи несли большие потери и в сложной, быстро 
менявшейся обстановке оказывались малоэффективными. Все это приводило к тому, 
что приказы и распоряжения доходили до исполнителей с опозданием или не 
доходили вовсе. Отсюда и разобщенность наших контрударов, нарушение 
взаимодействия между родами войск. 

Плохо осуществлялось, в частности, взаимодействие между пехотой и танками. Это 
особенно отчетливо выявилось 24 июня, когда мы предприняли контратаку в I 
районе Любомль. Командир 41-й танковой дивизии полковник Павлов проявил 
нерешительность. Он больше всего" беспокоился "о сохранности техники, а не о 
наиболее эффективном использовании ее в сложившейся обстановке. 

Слабо велась у нас в первые дни войны разведка противника, особенно ночью. 

Связь с соседями нередко отсутствовала, причем зачастую никто и не стремился ее 
устанавливать. Противник, пользуясь этим. просачивался в тыл наших 
подразделений, нападал на штабы частей. 

Несмотря на господство противника в воздухе, плохо соблюдались меры маскировки 
на маршах. Часто на узких дорогах образовывались скопления войск, автомашин, 
артиллерийских орудий, походных кухонь. По таким "пробкам" фашистские самолеты 
наносили весьма чувствительные удары. 

Нужно отметить также, что в войсках вначале недооценивали значение инженерных 
работ. Были случаи, когда бойцы не рыли окопов отчасти из-за нетребовательности 
отдельных командиров, отчасти из-за нехватки шанцевого инструмента. Положение с 
шанцевым инструментом было так плохо, что в некоторых подразделениях солдаты 
пользовались вместо лопат касками. 

Фашисты продолжали наступление в направлении Острог - Житомир. Войска 
Юго-Западного фронта как бы разрезались на две неравные части. Над главными 
силами нависла угроза глубокого охвата с севера. 

В связи с этим боевой приказ командующего 5-й армией предписывал 15-му 
стрелковому корпусу в ночь на 2 июля отойти на реку Стырь. В дальнейшем корпусу 
предстояло в ночь на ,4 июля отойти на рубеж реки Горынь и занять фронт 
Бережница-Золоталин. 

Но, как это нередко бывало в те дни, штаб корпуса получил приказ с опозданием. 
Поэтому утро 2 июля мы встретили по-прежнему на восточном берегу реки Стоход. 
На западном берегу вели бой части прикрытия. Главные силы корпуса 
непосредственного соприкосновения с противником не имели. 

Отход, начавшийся 2 июля, продолжался в течение недели. Мы двигались 
форсированными маршами, ведя арьергардные бои, причем арьергарды не только 
сдерживали врага, но часто переходили в контратаки. Удалось даже захватить 
несколько пленных. 

Это были изнурительные дни. После длительных переходов люди буквально падали от 
усталости, а на каждом рубеже требовалось производить отрывку траншей, 
закрепляться по всем правилам, чтобы не быть застигнутыми врасплох идущим по 
пятам противником. 

Трудности усугублялись распутицей. Погода стояла пасмурная, часто шли дожди. 

В ночь на 3 июля я догонял штаб корпуса, ушедший вперед, в деревню Рафалувка,