Наши красноармейцы и монгольские цирики геройски отстаивали каждый метр земли. 
Отважно сражались советские артиллеристы. Выкатив орудия на прямую наводку, они 
метким огнем отбивали танковые атаки врага. 

Однако к исходу дня 2 июля на плацдарме восточнее реки Халхин-Гол противник 
ввел в бой до 80 танков. Это позволило ему сбить боевое охранение 149-го 
стрелкового полка и 9-й мотоброневой бригады, оттеснить на юго-запад левый 
фланг советско-монгольских частей и вклиниться в их боевой порядок. 

Кое-где противнику удалось прорваться к боевым порядкам наших артиллерийских 
подразделений. Бойцы проявили стойкость, мужество, готовность к 
самопожертвованию. Батарея, которой командовал Леонид Воеводин, поддерживала 
роту лейтенанта Нефедова. Несколько раз японцы пытались сбить роту с занимаемых 
позиций. Однако это им не удалось. Тогда противник двинул на подразделение 
Нефедова танки. Артиллеристы подпустили танки на близкое расстояние и открыли 
огонь прямой наводкой. Головная машина тут же вспыхнула, через несколько секунд 
запылала вторая. Остальные повернули вспять. Атака противника захлебнулась. 

А всего, отражая танковые атаки врага, наши артиллеристы подбили 30 танков. 11 
японских танкистов, в том числе три офицера, были взяты в плен. 

Японцы не ожидали такого упорного сопротивления. Они спешно стали наращивать 
силы, одновременно всю ночь на 3 июля противник вел активную разведку переднего 
края и системы укреплений советско-монгольских войск. 

В 2 часа 3 июля японцам удалось скрытно переправиться через реку Халхин-Гол и 
ценой огромных потерь захватить гору Баин-Цаган. К этому времени сюда успели 
выйти 71-й и 72-й японские полки. Вместе с пехотой на западный берег было 
переброшено большое количество артиллерии и пулеметов. Так что враг располагал 
здесь значительными силами. Он спешно начал строить оборону: рыл окопы, 
устанавливал противотанковые пушки, минометы, устраивал пулеметные гнезда. 

В одиночные стрелковые ячейки японцы посадили смертников - солдат, выделенных 
для борьбы с танками и вооруженных гранатами и бутылками с бензином. 

К району горы Баин-Цаган генерал Камацубара стягивал все новые и новые силы. 
Здесь уже сосредоточились два пехотных полка, полк конницы, 17 батарей 
противотанковых орудий, 10 батарей 75-мм орудий, батарея гаубиц и другие 
подразделения. Обстановка осложнялась с каждым часом. 

А между тем наше командование еще не имело сведений о переправе японцев и 
продолжало действовать по ранее намеченному плану. 

Наш 24-й полк, в частности, еще во время марша получил задачу выйти в район 
озера Хуху-Усу-Нур для нанесения удара по противнику с запада. 

Исходя из прежних данных об обстановке были поставлены задачи и остальным 
частям резерва, а также 6-й кавалерийской дивизии монгольской 
Народно-революционной армии. 

В результате этого резерв советско-монгольских войск, сосредоточиваемый в целях 
нанесения флангового удара по наступающей группировке генерал-лейтенанта Ясуоки,
 неожиданно вышел навстречу ударной группировке Кобаяси. 

В авангарде советских войск следовал 2-й батальон 11-й танковой бригады. 
Разведка, высланная вперед, доложила о том, что гора Баин-Цаган занята японцами.
 

Комдив Г. К. Жуков, узнав об этом, приказал 2-му батальону 11-й танковой 
бригады во взаимодействии с бронедивизионом 8-й кавалерийской дивизии активными 
действиями связать противника с фронта и не допустить его продвижения на юг, 
одновременно главным силам 11-й танковой бригады нанести удар с севера, нашему 
24-му мотострелковому полку - с северо-запада, 7-й мотоброневой бригаде - с юга.
 

Оценивая сейчас смелое по замыслу решение Г. К. Жукова, нельзя не заметить, 
сколь точно и правильно определил Георгий Константинович, что главным нашим 
козырем были бронетанковые соединения и что, только активно используя их, можно 
разгромить переправившиеся японские войска, не дав им зарыться в землю и 
организовать противотанковую оборону. 

После принятия этого решения, события развивались стремительно. Жуков тут же 
встретился с командиром 11-й танковой бригады М. П. Яковлевым и поставил ему 
задачу, затем он приказал немедленно вызвать всю авиацию, ускорить движение 
танков и артиллерии главных сил резерва и не позднее 10 часов 45 минут 
развернуть 11-ю танковую бригаду для атаки японских войск. 

Нужно отметить, что решение Жукова было смелым и необычным еще и потому, что 
уставы того времени не предусматривали самостоятельный удар танковых и