Были допущены ошибки и в построении боевых порядков. К примеру, монгольские 
кавалерийские части разместили в центре боевого порядка между советскими 
стрелковыми подразделениями, а это не давало им полностью использовать свои 
боевые возможности, вести разведку и лишало наши войска надежного, маневренного 
прикрытия на флангах. Необеспеченность флангов и отсутствие разведки позволяли 
японцам совершать маневры и обходить боевые порядки наших войск. 

Опыт боев показал также, что сил для отпора врагу у восточной границы 
Монгольской Народной Республики явно недостаточно. Поэтому в течение июня в 
район Тамсаг-Булака были переброшены 11-я танковая бригада, 7, 8 и 9-я 
мотоброневые бригады, 36-я мотострелковая дивизия (без одного полка), тяжелый 
артиллерийский дивизион, свыше 100 истребителей, а также передислоцировалась 
8-я кавалерийская дивизия монгольской Народно-революционной армии{21}. 

Командование советско-монгольских войск, сделав необходимые выводы из майских 
боев, организовало прочную оборону по важнейшему рубежу - в 5 - 6 километрах 
восточнее реки Халхин-Гол. Правый фланг обороны проходил через гряду песчаных 
высот и упирался в реку Халхин-Гол. Левый фланг проходил по высоте, которая 
позже получила имя Ремизова, пересекая ее северные скаты, и тянулся от реки 
Халхин-Гол в 3 - 4 километрах южнее горы Баин-Цаган. Гора Баин-Цаган и 
близлежащий район развалин прикрывались подразделениями монгольской 
кавалерийской дивизии. 

Учитывая, что японцы имеют перевес сил, наше командование приняло решение, 
прочно удерживая плацдарм на восточном берегу Халхин-Гола, измотать противника 
в оборонительном бою, нанести ему значительный урон, а затем сокрушить сильными 
контратаками из глубины. 

О замысле этом я, разумеется, узнал позже, но участвовать в его исполнении 
пришлось активно. В ночь на 2 июля 24-й мотострелковый полк был поднят по 
боевой тревоге и получил задачу ускоренным маршем следовать в район озер - 25 - 
30 километров западнее горы Хамар-Даба. Туда же перебрасывается весь подвижной 
резерв (в состав которого и входил наш полк). Таким образом, вместе с нами в 
новый район дислокации прибыли 11-я танковая и 7-я мотоброневая бригады. 

Это сразу облегчило положение наших войск, занимавших позиции в районе горы 
Баин-Цаган, ибо здесь японцы успели сосредоточить более 10 тыс. штыков, а нам 
удалось лишь более тысячи. У японцев было около 100 орудий и до 60 орудий ПТО. 
В наших же войсках было немногим более 50 орудий, включая и те, что находились 
на восточном берегу реки Халхин-Гол. 

Понятно, что переброска в этот район резерва приобретала важное значение. Марш 
проходил в высоком темпе. Движение нашего полка осуществлялось четырьмя 
колоннами, с воздуха нас прикрывал авиационный полк под командованием Героя 
Советского Союза майора Г. П. Кравченко. В небе не раз появлялись японские 
самолеты. Они пытались атаковать наши подразделения, но советские летчики смело 
вступали в бой и заставляли врага отказаться от своих замыслов. 

Запомнился мне такой эпизод. 

Одному японскому самолету удалось прорваться через заслон наших истребителей, и 
он зашел для атаки колонны полка. Однако тут же к нему устремился наш 
истребитель. Воздушный бой разгорелся прямо над нашими головами. Самолеты 
выписывали фигуры высшего пилотажа, а мы о замиранием сердца следили за нашей 
краснозвездной машиной, болея за летчика. 

Наконец наш истребитель оказался в хвосте у вражеского, и тут же к японскому 
самолету потянулись огненные трассы. Он загорелся и, кувыркаясь, стал 
беспорядочно падать вниз. Метрах в трехстах от нас взметнулся столб огня и дыма.
 

Советский самолет сделал круг над нашей колонной и взял направление к своей 
группе. И тут на него напали четыре японских самолета. Я даже не заметил, 
откуда они появились. Наш самолет маневрировал, уходя от непрерывных атак врага.
 Самураи наседали - сказывалось численное превосходство, - и очень туго 
пришлось бы нашему соколу, если бы ему на выручку не пришел товарищ, который 
отвлек на себя часть вражеских самолетов. Воспользовавшись этим, советский 
летчик нырнул в облака, но через несколько секунд появился вновь, сразу 
ринувшись в атаку, чтобы помочь своему спасителю, которого атаковали те же 
четыре японских самолета. Снова началась карусель, небо прочертили трассы пуль. 
Наконец японцы не выдержали и покинули место схватки. 

Впоследствии я узнал, что мужественно сражался с врагом, защищая нашу колонну, 
летчик-истребитель Юдаев... Между тем события развивались следующим образом. 

2 июля японцы перешли в наступление, нанося главный удар в направлении горы 
Баин-Цаган. Они стремились как можно скорее выйти к реке Халхин-Гол в целях 
подготовки переправы для своей ударной группировки. Советско-монгольские войска 
встретили врага во всеоружии.