Как мы узнали позже, в частях и подразделениях китайской армии шла усиленная 
идеологическая обработка солдат. Им показывали сфабрикованные рисунки кошмарных 
большевистских пыток, рассказывали истории о зверствах, которым якобы 
подвергается каждый китайский военнослужащий, попавший в плен. 

В пропагандистских листовках китайское командование напоминало об участии войск 
царской России в подавлении боксерского восстания в 1900 году. 

На основании опроса пленных, изучения документов штаб нашей 36-й дивизии 
подготовил специальный документ, в котором содержались выводы, сделанные по 
итогам боевых действий с 17 по 20 ноября 1929 года. В документе, в частности, 
отмечалось, что китайские военнослужащие систематически подвергались 
идеологической обработке, в которой важное место занимала националистическая 
пропаганда. Суть ее состояла в лживом отождествлении политики Советского Союза 
с политикой царской России. Китайским солдатам пытались доказать, что 
правительство Советской России, как и царское правительство, посягает на 
национальные права Китая. 

Эти утверждения от начала до конца носили клеветнический характер. Однако они 
были главным тезисом китайской пропаганды и требовали от тех, кто ее вел, 
немало труда. Еще бы. Приходилось сочинять целые легенды о некоем 
посягательстве Советского Союза на Китай, китайские пропагандисты делали вывод 
о необходимости ведения войны против северного соседа. 

Цель этой деятельности белокитайских властей состояла в том, чтобы скрыть от 
своего народа, и особенно от армии, правду, держать их в невежестве. Штаб нашей 
дивизии подчеркивал в выводах: Низкий культурный уровень китайского солдата, 
ограниченность его классового самосознания, неприспособленность к политической 
жизни, муштра и палочная дисциплина - все это создает такое положение, что в 
своей массе китайский солдат, независимо от классовой дифференциации, 
представляет из себя послушный человеческий материал, легко воспринимающий все, 
что ему преподносят. 

Итак, Маньчжуро-Чжалайнорская операция закончилась. Докладывая Народному 
комиссару обороны К. Е. Ворошилову о выполнении поставленной задачи, В. К. 
Блюхер писал 20 ноября; 

Чжалайнор занят 18 ноября. Вторым ударом занят г. Маньчжурия 20 ноября. Бой за 
Чжалайнор длился двое суток. Противник, несмотря на превосходство нашей техники 
и полное окружение, оказывал небывалое по упорству сопротивление. 

Чжалайнор и Маньчжурия были противником настолько укреплены, что полевая и 
гаубичная артиллерия не пробивала верхних перекрытий окопов и блиндажей. 
Несмотря на это, разгромлены полностью 15-я и 17-я смешанные бригады противника.
 В результате боев взято свыше 8 тысяч пленных и около тысячи раненых солдат. В 
числе пленных захвачен командующий Северо-Западным фронтом генерал Лян Чжуцзян 
со своим штабом и около 250 офицеров. Противник потерял убитыми около полутора 
тысяч. 

Нами взята почти вся имеющаяся артиллерия, два бронепоезда, большое число 
военного имущества, снаряжение, орудия и прочее. 

...Наши войска дрались отлично, проявляя высокую доблесть и героизм. Настроение 
войск отличное. 

Для выполнения поставленной задачи по разгрому круп-поп вражеской группировки в 
районах Маньчжурии и Чжалайнора Забайкальской группе войск потребовалось всего 
четыре дня. 

В течение 17 и 18 ноября группа наших войск под командованием начальника штаба 
ОДВА А. Я. Лапина провела еще одну операцию - разбила врага в районе города 
Мишаньфу. Были разгромлены штабы 1-й Мукденской кавалерийской дивизии и 1-й 
стрелковой бригады. Противник потерял убитыми около 1500 человек, наши части 
взяли семь полковых знамен и много оружия. В этой операции отличились части 1-й 
Тихоокеанской дивизии под командованием А. И. Черепанова и 9-й отдельной 
кавалерийской бригады Д. А. Вайнерха. 

После разгрома противника под Мишаньфу командующий группой Л. Я. Лапин доносил 
командарму Особой Дальневосточной: 

Преодолевая большое расстояние, наши войска выбросили противника из осиного 
гнезда - Мишаньфу с большими для него потерями. Возложенная на нас задача 
блестяще выполнена. В столкновениях наблюдалась исключительная доблесть всех 
бойцов и командиров; члены нашей партийной и комсомольской организаций 
бросались вперед в опасные места. 

За умелое руководство боевыми действиями Лапин Альберт Янович был награжден 
четвертым орденом Красного Знамени.