залитую бензином и испачканную сажей карту. Шевчук, подавляя гнев, заметил, как 
густые черные усы капитана шевельнулись в сдержанной улыбке. Рядом с вошедшим 
стояла рослая молодая девушка в белой сибирской кухлянке. 

- Командир эскадрона старший лейтенант Шевчук, - сухо отрекомендовался Кондрат. 
- Располагайтесь... 

- Мне нужно видеть командира полка. - Капитан, прижимая руку с фонариком к 
груди, освещал землянку. Симаков, вынырнув к свету, торопливо налаживал 
освещение. Дежурный, пообещав добыть лампу, вышел. 

- Командира полка здесь нет. Командует комиссар. Он отдыхает. Сколько у вас 
пушек? 

- Две. Нельзя ли все-таки разбудить командира полка? 

- Зачем его будить? Он только что прилег. Подумаешь, событие: две пушки! 
Человек не спал... 

- Да, это событие. Настаиваю на том, чтобы доложили комиссару, требовательно 
проговорил капитан. - Я прибыл в ваше распоряжение всего на сорок пять минут. 

- На сорок пять минут? - Шевчук удивленно поднял глаза. - Вы что это, серьезно 
говорите? 

- Вполне серьезно. 

- Что же можно сделать за это время? 

- Что нужно, то и сделаем, товарищ, - уверенно ответил капитан. - Мы только 
напрасно теряем время. - Порывшись в полевой сумке, он достал какую-то бумажку 
и протянул Шевчуку. - Прочтите. 

- Симаков! Мы что, до утра будем в темноте кукарекать? - принимая от капитана 
бумагу, спросил Шевчук. 

- Все готово, товарищ старший лейтенант. - Ставя зажженную коптилку, Симаков с 
отчаянием поглядел на стол, где взрыв наделал страшный беспорядок. 

Шевчук, прочитав бумагу, быстро вскочил и окинул глазами улыбающегося капитана. 
Он перевел взгляд снова на бумажку, а потом на ординарца и изменившимся от 
волнения голосом крикнул: 

- Гриша, а ну, скоро до комиссара, буди его! Хотя нет, я сам. Вы меня извините, 
товарищ капитан, я зараз. А ты, Гриша, открой нам консервы и давай на стол, що 
там - вино, закуску. Это же, браток, праздник! 

Надвинув на глаза кубанку и размахивая широкими полами бурки, Шевчук исчез в 
темноте. 

Войдя в комнату, где, не раздеваясь, на кровати спал Абашкин, Шевчук осторожно 
тронул его за плечо и, склонившись к его уху, тихо сказал: 

- Товарищ комиссар, вставайте: "катюши" прибыли... 

ГЛАВА 12 

Комсорг полка Сергей Бодров полз к широкой просеке. Временами, словно купаясь в 
снегу, он переворачивался на бок и оглядывался назад. За ним, в нескольких 
шагах, с фельдшерской сумкой на спине белым комочком перекатывалась через кочки 
Нина Селезнева. Сзади нее, пыхтя и отдуваясь, полз Яша Воробьев, а вслед за ним 
радист Савва Голенищев и связной Вася Громов. 

Ночная попытка пробраться к Осипову не удалась. Всюду они натыкались на заслоны 
противника и подвергались обстрелу. 

Под утро комсомольцы вынуждены были вернуться обратно. Вторично вызвав комсорга 
Бодрова, Абашкин приказал взять с собой Голенищева с рацией и связного Громова 
и пробиваться всем вместе. Рацию надо было доставить во что бы то ни стало. 

- Антону Петровичу скажи, что план операции разработан. Сегодня непременно 
будем атаковать. Наступлением руководит сам Доватор. Как только соединитесь, 
немедленно радируйте. Схему с моими пометками береги. В случае чего уничтожь. 
Все, что я тебе говорю, запомни и передай в точности. 

Вспоминая наказ комиссара, Сергей остановился. Вот она, просека. Предутреннюю 
морозную тишь разрывают длинные пулеметные очереди. Гитлеровцы почти 
беспрерывно стреляют вдоль просеки трассирующими пулями. Изредка бьют пушки. 
Самое главное - проскочить стометровую просеку. Место почти открытое. Мелкая 
поросль осинника - чудесное место для красноголовых грибов... Сергей разгребает