себя и людей. В этом "просто" содержится самое драгоценное, что есть в сердце 
человека. 

- Правильно говоришь, Буслов, очень правильно! 

Доватор кивнул головой и, опустив загоревшиеся глаза, думал о том же, чего 
Буслов не смог передать своими словами. 

- Буслов, у тебя в Москве есть родственники или знакомые? - спросил вдруг 
Доватор. 

- Есть, товарищ генерал, профессор один... 

- Профессор? Родственник? 

- Нет, знакомый. И даже не знакомый. Подарок я от него на фронте получил. 
Теперь переписку имеем. 

Буслов назвал фамилию профессора и адрес. 

- А ты сходи к нему. Обязательно сходи и поблагодари. 

Доватор подробно объяснил ему, как разыскать по адресу профессора, и разрешил 
отпуск на целый день. При этом спросил, есть ли у него деньги. 

Буслов поблагодарил генерала, но от денег отказался. 

По приезде в казармы, убрав коня, Буслов начал собираться в гости. 

Ординарец Доватора предложил ему свою щегольскую кавалерийскую венгерку, но с 
непременным условием надеть профессорский шарф. Буслов категорически отказался: 
подарок имел уж очень яркий цвет. 

- Понимаешь, дружочек мой, какая это вещица? Это ж подарок! - говорил Сергей. - 
Красота! Художественная работа. Я бы сам не отказался иметь такой. 

- Нельзя надевать. Нарушение формы. До первого патруля, - упорствовал Буслов. 

- Кавалерийская форма, чудак! Верх на твоей кубанке синий, а вместо башлыка 
шарф! Бесподобно! Усы закрутишь, красота! А не хочешь, снимай венгерку. Ничего 
ты не понимаешь, скромник. 

Буслов вынужден был согласиться. Посмотрев в зеркало, он убедился, что шарф 
действительно идет ему. Большой любитель всякого оружия, Сергей прицепил ему 
шашку и пистолет. 

На площади Свердлова, у витрины кинотеатра, толпился народ. Подошел и Буслов. 
Увидев как-то по-особому одетого кавалериста, люди почтительно расступились. 
Буслов смущенно подвинулся к витрине, но тут же с изумлением остановился. За 
стеклом крупными буквами было написано: 

"Атака кавалеристов генерала Доватора". 

Внизу на увеличенной фотографии был изображен момент атаки. Под одним из 
всадников Буслов сначала узнал коня Захара Торбы, немного позади скакал он сам. 
"Вот, смотрите", - хотелось сказать ему, но он сдержался, почувствовав, как по 
всему телу пробежала пульсирующая дрожь и, словно электрический ток, начала 
отдаваться в концах пальцев. Он вспомнил атаку на Рибшево, гибель любимого 
командира и крепко сжал кулаки. 

- А вы там не участвовали, случайно, товарищ кавалерист? - спросил кто-то из 
толпы. 

К щекам Буслова прилила кровь, и дрожь прекратилась в сжатых пальцах, но он 
ничего не ответил и отошел в сторону... 

- Что вы, уважаемая, на это скажете, хотел бы я знать? - проговорил высокий 
старик в каракулевой шапке и погрозил стоящей перед ним девушке суковатой 
палкой. - Что вы на это скажете, сударыня? 

- Я скажу, что вы, сударь, правы. 

Девушка, не замечая пристального взгляда Буслова, задорно подмигнула старику. 

- Озорная девчонка! Когда ты станешь серьезной? 

Старик огляделся по сторонам, и взгляд его остановился на Буслове. Старик, 
словно поперхнувшись, клюнул носом и поверх очков стал пристально вглядываться 
в высокого, щегольски одетого кавалериста. Склонившись к девушке, он тихо 
сказал;