так завтра получим приказ выступать, а у нас пулеметы на тачанках... Ну, что 
скажешь? Оправдывайся, если хочешь. 

- Что тут оправдываться?.. - Осипов оторвал приставший к бурке репей. Он был 
огорчен результатом смотра. 

- Твой полк снова будут поверять. Срок даю одни сутки, - проговорил Доватор. 

Коноводы гуртом вели командирских лошадей. Впереди - Сергей. Доватор, кивнув 
Осипову, пошел навстречу своему коню. 

ГЛАВА 9 

Вечер. В шалаше майора Осипова светло и уютно. Коновод его, Кондратий Чугунов, 
где-то раздобыл самодельную лампу из консервной банки. Шалаш у Осипова 
просторный, по-своему даже комфортабельный. Кровать - на четырех ножках, вбитых 
в землю. На них положены три горбыля, спинками вниз, а сверху - мягкая, пышная 
перина из свежих еловых лапок. Матрац из плащ-палатки набит душистым сеном. 
Такое ложе Кондратий Чугунов готовит в течение двадцати минут. Если 
благоприятствует обстановка, матрац застилается чистой простыней, появляется 
подушка. Одеяла не положено, а буркой Антона Петровича можно укрыть сразу трех 
человек. 

Посредине шалаша - длинный стол, нехитрое, но капитальное сооружение саперов, 
за который свободно усаживаются двадцать - двадцать пять человек. Тут 
проводятся все командирские совещания. Свое жилье майор Осипов в шутку называет 
"салоном". 

Сегодня в "салоне" тесновато и жарко. Пахнет пережженным бензином, конским 
потом, запах которого принесли с собой командиры в бурках, душистым табачком, и 
сильно и крепко пахнет духами. 

Командный состав собран для разбора итогов поверки боевой готовности. 

Почувствовав запах духов, Осипов спрашивает: 

- Кто это нафиксатуарился? Духи "Камелия". По запаху чувствую... 

- Известно кто: Хафиз и Полещук, - отвечает Чалдонов, командир пулеметного 
эскадрона. 

- Ах, они ж из госпиталя! И Полещук здесь? 

- Здесь, товарищ майор, - приподнимаясь, отвечает Полещук. 

- Ничего, сиди... - Осипов достает из кармана какое-то письмо, смотрит на него 
и прячет обратно. Полещук догадывается, что это то самое письмо, которое он 
привез майору на днях из-под Москвы. Осипов знал Полещука до войны по 
кавалерийской школе, где он был начальником, а Полещук - курсантом. Там же 
учился и башкир Хафиз Биктяшев. Из кавшколы они вместе попали на фронт, в 
первых же боях были ранены, лежали в госпитале, в котором работает сестра 
майора Осипова. 

Биктяшев и Полещук были командирами эскадронов. Они крепко сдружились, но при 
людях часто задирали друг друга. 

- Биктяшеву и Полещуку воевать, наверное, не хочется? - усмехнувшись, говорит 
Осипов. - Шутка сказать - целый месяц нежились... 

- Наоборот, товарищ майор, - надоело, - отвечает Хафиз. 

- Точно, - громко и певуче откликается Полещук. 

- Точно? - переспрашивает Осипов, насмешливо глянув на Полещука. - А ведь 
самому не хотелось ехать, уж признавайся! 

- Это почему же, товарищ майор? - обиженным голосом спрашивает Полещук. 

- Кто же с охотой от молодой жены воевать поедет? 

Среди командиров пробежал смешок. 

- Да он же холостой, товарищ майор! - выкрикнул кто-то. 

- От какой жены? - бормочет Полещук. - Да что вы... 

- Ты, никак, отпираешься? - удивленно спрашивает Осипов, не спуская с Полещука 
глаз. - Я ведь не шучу. Я знаю все. - Он снова достает из кармана письмо. - 
Если ты обманул девушку, грош тебе цена!