На рассвете 1 сентября колонна остановилась в лесу на окраине города. Обошлось 
без жертв. Все радовались, что избавились от такой большой опасности. 

Я пешком пошел в разведку. Город горел. Улицы были забаррикадированы упавшими 
столбами, проводами, стенами. Городской сад, где собирались на митинг 
отправляющиеся на фронт коммунисты города, весь был изрыт воронками. Там не 
оставалось ни одного неопаленного дерева. 

В землянке, возле устья реки Царица, я встретил харьковчанина Демченко, который 
обещал помочь в переправе через Волгу. Пришлось самим расчищать дороги в городе,
 чтобы проехать автомашинам, тракторам и обозу. На это ушло около суток. 

Возле центральной переправы колонна простояла трое суток, пока появилась 
возможность переправиться через Волгу. Шли беспрерывно бомбежки. Люди, почти не 
выходя, сидели в подвалах. 

6 сентября колонна остановилась возле Средне-Ахтубинского моста, где были 
обнаружены раненые работники совхоза, отправившиеся сопровождать стадо нашего 
скота. Оказалось, эшелон, в который был погружен скот, на разъезде Средняя 
Ахтуба, фашисты разбомбили. Спасая совхозное стадо, 14 наших рабочих погибли, а 
8 получили ранения". 

Это письмо освещает обстановку и характеризует настроение советских людей, 
которые, не щадя собственной жизни, старались по мере сил помочь своему 
государству в борьбе с врагом. 

Как дороги были последние километры и метры оставляемой земли! 

Но советские воины в эти горестные дни отступления не пали духом, продолжали 
бороться. 

3 

5 сентября противник захватил станцию Воропоново и, подтягивая резервы, пытался 
развивать безостановочное наступление через станцию Садовая. Опасность удара 
противника в этом направлении усугублялась тем, что здесь проходил стык 62-й и 
64-й армий. Я с группой офицеров штаба армии на трех автомашинах выехал в 
поселок Песчанка, в двух километрах от станции Воропоново. Перед нами стояла 
задача-укрепить этот участок. 

С северо-западной окраины поселка Песчанка была хорошо видна станция Воропоново,
 где стояли зенитные орудия противника, его пехота и танки. Появилась семерка 
самолетов Ильюшина. Мы наблюдали, как они реактивными бомбами штурмовали 
зенитные батареи и скопления танков. 

Засмотревшись на этот бой, мы не заметили подхода с юга нескольких фашистских 
самолетов Ю-88, которые. обнаружив наши машины, пошли в атаку. 

На наше счастье, рядом оказался хороший блиндаж, в котором два-три дня назад 
размещался начальник тыла 64-й армии генерал Александров. Не долго думая, мы 
все скрылись в этом блиндаже, и, нужно признаться, вовремя. Трудно сказать, 
сколько самолетов бомбило западную окраину поселка, но нам казалось, что все 
бомбы разрываются возле нашего блиндажа. Бомбежка продолжалась минут десять. 

Когда пыль рассеялась, мы увидели, что половина нашего блиндажа раскрыта. Было 
удивительно, как никто из нашей группы не пострадал ни от бомб, ни от обломков 
деревянного перекрытия. 

Выйдя из блиндажа, мы увидели немецкие танки, атаковавшие наши позиции в 
Верхней Ельшанке со стороны Воропоново. В атаку шло около двадцати пяти танков 
и за ними пехота. Их встретили огнем наши танки, которые были хорошо 
замаскированы и укрыты в поселке Верхняя Ельшанка, и пехотные подразделения, 
находящиеся впереди танков. 

После первых залпов семь фашистских танков загорелись, а остальные круто 
развернулись и полным ходом отошли на исходную позицию. 

Я хочу предоставить слово участнику этого боя, ныне майору запаса Кириченко М.М.
 В Сталинграде он командовал взводом в 101-м гвардейском стрелковом полку 35-й 
гвардейской стрелковой дивизии. 

"После упорных боев у станции Котлубань и села Малые Россошки наш 101-й 
гвардейский стрелковый полк 35-й гвардейской стрелковой дивизии получил приказ 
отойти к Сталинграду. Всю ночь подразделения полка с боями отходили, пробиваясь 
через боевые порядки противника, который мелкими группами вышел в тыл нашим 
частям. 

Выйдя к утру 5 сентября на окраину Сталинграда, полк получил приказ срочно 
выдвинуться в район станции Воропоново и задержать там прорвавшиеся танки 
противника. Первая рота, находясь в головной походной заставе, первой вышла ига