до утра. 

Утром 5 августа нас разбудил грохот взрывов, доносившихся из степи, - это 
авиация противника бомбила и штурмовала колонны 29-й стрелковой дивизии, 
которые тянулись по направлению Верхне-Кумский на северо-восток. Отход дивизии 
не прикрывался с воздуха ни истребителями, ни зенитной артиллерией. 

В то же утро командиру 255-го кавалерийского полка было приказано оборонять 
участок, оставленный 29-й дивизией, включая Чаусовский и Генераловский. Конечно,
 одного кавалерийского полка для обороны такого участка было мало, но другими 
средствами мы не располагали. Положение спасала малая активность противника. 
Это дало нам основание предположить, что он изберет другое направление для 
удара. Против нашего кавалерийского заслона выбрасывались, в основном, 
немногочисленные румынские подразделения. 

От разведчиков нам стало известно, что части противника, переправлявшиеся через 
Дон у Верхне-Курмоярской, направляются на северо-восток, выбрасывая на реку 
Аксай слабые заслоны. Маневр этих частей был ясен - обеспечить левый фланг 
главных сил 4-й танковой армии Гота, наступавших от Котельниково на Сталинград 
обходом с юго-востока. 

Войсковая разведка уточнила также, что немцы, захватив Котельниково, не идут по 
кратчайшему пути вдоль железной дороги, а направляют свои главные силы через 
Пимен-Черни, Дарганов, Уманцево и выходят в район Тингута, Плодовитое. 
Абганерово. 

Связавшись со штабом фронта, я доложил о создавшейся на юге обстановке и 
получил категорическое приказание удерживать позиции по реке Аксай теми силами, 
которые остались в моем распоряжении. 

Другого задания и ориентировки я не получил, хотя от штабных работников фронта, 
разъезжавших по тылам, от телефонистов и из других источников, которые 
именовались "солдатский вестник", знал. что в наших тылах идет усиленная 
перегруппировка войск. 

Я ждал наступления немецко-румынских войск, которые не могли не знать о нашей 
перегруппировке. Их удар на север из района Круглякова и станции Жутово мог 
сорвать маневр 64-й армии и других войск. 

Предупредив подчиненные мне войска о подготовке к упорной обороне рубежа по 
реке Аксай, я занялся проверкой готовности войск к обороне и особенно 
артиллерии и выслал во все стороны разведку. 

В резерве остались 154-я морская стрелковая бригада и два полка "катюш", 
последние были тщательно замаскированы в балках. 

Наступление немецко-румынских войск началось вечером 5 августа в стыке дивизий 
Людникова и Куропа-тенко. Главный удар наносился между населенными пунктами 
Чиков, Дорофеевский на фронте протяжением восемь километров. Пехоте противника 
удалось переправиться через Аксай и частично вклиниться в наши боевые порядки. 
Вражеские танки пока оставались на южном берегу, по-видимому, готовили 
переправы. 

Было ясно, что немецко-румынские войска, захватив плацдарм на северном берегу 
реки Аксай. постараются за ночь навести переправы для танков и с утра 6 августа 
начнут наступление, бросив в бой свои главные силы. Я говорю: было ясно, что 
так будет действовать противник, и в этом вижу уже результат хотя и маленького, 
но все же конкретного личного опыта, который получил в боях на правом берегу 
Дона. 

Веря в непогрешимость своих тактических и оперативных приемов, гитлеровцы и 
здесь действовали по такому же, как и за Доном, шаблону: авиация, затем 
артиллерийский огонь, потом пехота, а за ней танки. Другого порядка в 
наступлении через водную, хотя и маленькую преграду, они не знали. И когда 
вечером 5 августа наши разведчики и наблюдатели обнаружили перед фронтом 
обороны скопление пехоты, артиллерии и обозов, особенно в балке Попова, нам уже 
нечего было долго раздумывать-мы знали: противник будет действовать именно так. 


Я решил сорвать это наступление. 

Мой план был прост: рано на рассвете нанести артиллерийский удар по скоплению 
противника на исходных позициях, затем дружной контратакой отбросить его пехоту 
за реку Аксай. 

Мы не делали никаких сложных маневров, кроме выдвижения двух полков "катюш" на 
огневые позиции для залпа. Наши артиллерия и минометы вели огонь по ранее 
разведанным и пристрелянным целям. После артиллерийского налета стрелковым 
частям оставалось только подняться и перейти в атаку. Танков у нас не было, на 
помощь своей авиации я не рассчитывал, так как установить с ней связь не