Именно так удалось на 14 и 15 сентября остановить крупные силы немецких танков, 
которые пытались с ходу ворваться в город. Они были встречены губительным огнем 
из засад и, понеся большие потери, откатились назад. 

В те дни только против участка, обороняемого танковыми бригадами полковника 
Кричмана и подполковника Удовиченко, в которых насчитывалось три десятка Т-34 и 
два полка истребительной артиллерии, противник бросил более 400 танков 
различных систем. Однако, несмотря на явное количественное превосходство, 
гитлеровские танки не смогли прорвать нашу оборону и выйти к Волге. 

Вот почему с конца сентября гитлеровцы прекратили атаки крупными массами танков 
и стали бросать их в бой только с пехотой, небольшими группами и при поддержке 
авиации и артиллерии. 

Так, например, 19 сентября, пытаясь овладеть высотой 102,0 (Мамаев курган), 
немецкие танки группами по 10-15 машин начали наступление с трех сторон - с 
севера, запада и юга. В наступлении участвовало в общей сложности более 40 
танков. Мы же на этом участке имели всего-навсего пять Т-34 и три Т-60. 

Первым на юго-западных скатах кургана вступил в бой танк, которым командовал 
старшина Смехотворов. Едва Смехотворов успел сделать выстрел, как на его танк 
противник обрушил шквал огня из всех видов оружия. Один из вражеских снарядов 
разорвался метрах в пяти от танка Смехотворова, но экипаж не растерялся. Вторым 
выстрелом он поразил атакующий немецкий танк. Еще один выстрел, и второй 
вражеский танк задымил, из люков выскочили гитлеровские танкисты, которые 
явились хорошей целью для наших пулеметчиков. После этого остальные немецкие 
танки попятились, а пехота без танков вперед не пошла. 

А вот другой пример городского боя. 

Одному подразделению из бригады Удовиченко, состоявшему из трех танков и взвода 
стрелков (18 человек), было приказано уничтожить гитлеровских автоматчиков, 
просочившихся в отдельные здания на углу Республиканской и Киевской улиц. Этим 
боем руководил командир танкового взвода лейтенант Морозов. Незаметно для 
противника он снял свои танки с восточных скатов Мамаева кургана, посадил на 
танки стрелков и примерно метров с 800 на большой скорости открыл огонь по этим 
домам. А когда танки подошли к домам, наши стрелки спешились и броском овладели 
кварталом, полностью уничтожив засевших здесь немецких автоматчиков. 

По выполнении этой задачи Морозов получил приказание выйти с танками на 
западную окраину поселка Красный Октябрь, где ожидалась очередная атака 
противника. 

Так наши танки маневрировали с одной окраины заводского поселка на другую по 
нескольку раз в день. 

27 сентября противник бросил против Силикатного завода до двух батальонов 
пехоты и 16 танков. Завод обороняли гвардейцы-танкисты полковника Кричмана. 
Перед атакой немцы нанесли по заводу сильный авиационный удар. После бомбежки 
наши танкисты подожгли возле своих танков дымовые шашки. Гитлеровцы, не 
разгадав этой хитрости и решив, что наши танки горят, ринулись в атаку. 
Подпустив их на близкое расстояние, наши танкисты и артиллеристы открыли по ним 
огонь прямой наводкой и подожгли 11 вражеских машин. 

Выходившие из строя наши танки быстро восстанавливались и возвращались в бой. В 
этом большую помощь оказывали нам рабочие Тракторного завода и особенно рабочие 
цеха No 5. 

Несмотря на то что завод все время подвергался артиллерийскому обстрелу и 
ударам авиации противника, тракторостроители под руководством полковника 
Катукова и инженер-майора Вовк работали день и ночь, восстанавливая танки. 

Наблюдавший за возвращением в строй подбитых танков мой заместитель по 
бронетанковым силам М. Г. Вайнруб рассказывал: 

- Танк No 214 был прибуксирован на завод из поселка Красный Октябрь. 
Бронебойным снарядом у него был пробит бортовой лист брони и поврежден 
двигатель. Бригада под руководством Макарова приступила к ремонту. Не успели 
снять задний лист брони, как налетела немецкая авиация, которая начала бомбить 
и поливать свинцовым дождем завод... Пришлось всем спрятаться под танк. Но 
налеты продолжались один за другим. Ремонтники установили наблюдение за 
воздухом и только при непосредственной угрозе цеху прекращали ремонт и уходили 
в укрытие. 

Большинство танков побывало в ремонте по нескольку раз. Например, танк No 214 
ремонтировался четыре раза, и, когда его доставили на завод в пятый раз, 
Макаров сказал: 

- Опять 214-й?