танковый полк (21 танк-тральщик), 1061, 1087, 1200-й самоходно-артиллерийские 
полки (63 СУ-76), всего 179 бронеединиц. 

В распоряжении командующего артиллерией армян Н. М. Пожарского находилось 2231 
орудие и миномет, 501 установка гвардейских минометных частей. 

Продумано было и инженерное обеспечение. Нам придавались 41-я мотоинженерная 
бригада РГК (5 батальонов), 64-я инженерная саперная бригада (4 батальона), 
85-и отдельный мотопонтонный батальон. 

Для того чтобы отработать взаимодействие соединений и частей армии, мы провели 
за сутки до наступления розыгрыш предстоящей операции. Был подготовлен точный 
макет местности. На него нанесли всю оборону противника, места расположения его 
резервов, артиллерии, танков. В розыгрыше принимали участие командиры корпусов 
и дивизий, начальники родов войск и служб. На занятии присутствовали Маршалы 
Советского Союза Г. К. Жуков и К. К. Рокоссовский, Главный маршал авиации А. А. 
Новиков, маршал войск связи И. Т. Пересыпкин, командующий 2-й танковой армией 
генерал-полковник С. И. Богданов. 

Командиры хорошо поняли замысел и план операции. Сказывалось единство взглядов, 
сложившееся еще в боях на Волге, а затем на Украине. Не было сомнений, что люди 
вложат в дело всю свою душу, проявят инициативу, решительность и настойчивость. 


Не обошлось без борьбы за намеченный нами план операции. Кое-кто из работников 
штаба фронта недоумевал, почему мы наметили более высокие темпы наступления, 
чем фронтовое командование. Возмутились и артиллеристы фронта: почему при 
разведке боем планировался большой расход снарядов, к тому же и крупных 
калибров? Не все могли понять, что мы собираемся сочетать разведку боем с 
прорывом всей обороны противника. Мы пытались провести в жизнь новое, шли 
вопреки некоторым сложившимся традициям, привычным шаблонам. И ясно, что не все 
это сразу поняли и приняли. 

Пытаюсь доказать преимущество предложенного нами способа. Разговор постепенно 
принимает форму спора. А военные знают, что спорить с начальством дело не из 
приятных. Но мне помог командующий фронтом К. К. Рокоссовский. Он во 
всеуслышание заявил: 

- Вы командарм, вы решаете и вы будете отвечать и за хорошее и за плохое... 

Это меня вполне устраивало. 

Летчики недоумевали, что я нацеливаю их не на передний край обороны противника, 
а на артиллерийские позиции, расположенные в глубине вражеской обороны. 

Пришлось разъяснить, что вражеский передний край наши артиллеристы хорошо знают,
 что при нашей мощи огня там все будет разрушено и подавлено. В глубине же 
обороны противника артиллерия не может добиться тон же эффективности, как 
авиация. Летчики поняли, что от них требуется. 

Военный совет, командиры и политработники готовили армию к предстоящим 
действиям. Состоялись совещания бывалых воинов. Ветераны армии собирались в 
лесу, под открытым небом. Без длинных речей, коротко, по-деловому обсуждали они 
задачи солдат и сержантов, с тем чтобы после пойти в отделения, расчеты и 
побеседовать с каждым бойцом... 

  

Новая задача 

В ночь на 14 июля 1944 года дивизии первого эшелона армии вышли на исходные 
позиции на участке прорыва. Впереди наших дивизий занимала позиции 60-я 
стрелковая дивизия 47-й армии, ранее оборонявшаяся на этом участке. Наши 
артиллеристы крайне осторожно вели пристрелку по обнаруженным огневым точкам 
врага. Похоже было, что мы сумеем незаметно войти в соприкосновение с 
противником. Шла, как говорится, последняя доводка. Вот-вот грянет бои... 

Поднявший меч от меча и погибнет! Не мы начинали эту разорительную войну. 
Где-то здесь, в этих местах, торжествующие, ликующие захватчики прорывали наши 
редкие боевые порядки и считали, что начали победоносную войну. А сегодня... Мы 
старались не вспугнуть противника, чтобы враг не оставил позиций без боя. 

За несколько дней до наступления мне сообщили, что после ввода в прорыв 2-й 
танковой армии, вслед за нами двинется 1-я Польская армия. Нам стало известно, 
что на командный пункт 8-й гвардейской армии 17 июля прибудет польское 
командование, чтобы посмотреть организацию прорыва обороны противника. Мы ждали 
гостей, надеясь, что они найдут что посмотреть, чему поучиться. 

Выход Польской армии на поля сражений в составе нашего фронта расценивался нами,
 как немалое событие военно-политического значения.