последний раз произвели рекогносцировку местности, чтобы окончательно уточнить 
все вопросы, связанные с организацией атаки. 

Почти два месяца войска армии, находясь в сфере наблюдения авиационной разведки 
и в пределах видимости многочисленных наземных наблюдательных постов, которые 
враг расположил на выгодных высотах, готовились к наступлению. Надо сказать, 
что, к чести воинов, и прежде всего командиров и политработников, ничто не 
выдало гитлеровцам наших намерений. Как выяснилось, они даже не подозревали, 
что в этом районе готовится удар по их обороне. 

Сработала всесторонне продуманная система маскировки. Войска передвигались 
только ночью. Танки, машины и тягачи шли с погашенными фарами; шум двигателей 
заглушался огневыми налетами по вражескому переднему краю и рокотом наших 
самолетов, круживших над немецкими окопами. 

О том, что мы сумели скрытно подготовить наступление, свидетельствуют 
западногерманские исследователи Курской битвы, и среди них такие компетентные 
люди, как бывший командующий 2-й немецкой армией генерал-полковник Хейнрици и 
военный историк Гаук. В своей работе они пишут; "После первых четырех дней 
битвы{58} на соседних участках фронта на Орловской дуге и под Харьковом не было 
никаких признаков подготовки русского наступления... Планы противника о 
действиях на этих участках все еще не были ясны..."{59} . 

Это значит, что даже за три-четыре дня до нашего наступления у противника не 
было абсолютно никаких сведений о том, что мы готовимся прорвать его фронт. 

Далее Хейнрици и Гаук утверждают, что гитлеровское командование было настолько 
уверено в пассивности советских войск на Орловской дуге, что сняло оттуда свои 
резервы. "9 июля Гитлер удовлетворил многократные ходатайства командования 
группы армий "Юг" и разрешил ему использовать резервы. Группа армий "Центр" 
тоже решила использовать два соединения из своих резервов - 10-ю моторизованную 
и 36-ю пехотную дивизии, находившиеся в это время в районе Орла"{60} . 

В ночь на 10 июля были расчищены проходы в наших заграждениях, а в ночь на 11 
июля - в заграждениях противника. 

Перед этим вместе с работавшим на нашем КП командующим авиацией дальнего 
действия генералом Александром Евгеньевичем Головановым мы наметили 
массированные бомбовые удары по вражеской обороне, прежде всего по Дудино 
самому крупному узлу сопротивления. Голованов выделил для этого 100 тяжелых 
бомбардировщиков. Они должны были совершить два налета - в ночь на 11 и в ночь 
на 12 июля. Организовать надежный по-эшелонный выход самолетов на цель и 
обеспечить при этом безопасность наших войск - ведь использовались бомбы в две 
тысячи килограммов - оказалось довольно сложно. Пришлось разработать целую 
систему светового обозначения мест, где были расположены наши части. Как всегда,
 проявился организаторский талант А. Е. Голованова: оба удара тяжелых 
бомбардировщиков потом были нанесены в назначенное время, с большой точностью и 
очень помогли нам. Наступающий всегда беспокоится, не будут ли боеприпасы 
выпущены впустую. Так может случиться, если враг хотя бы в последний момент 
разгадает твои замыслы и выведет свои силы из-под огневого удара. Стремясь 
действовать наверняка, мы решили провести утром 11 июля разведку боем, да такую,
 чтобы враг принял ее за наступление наших главных сил. 

Ночью авиация дальнего действия нанесла первый бомбовый удар по основным узлам 
сопротивления противника. С рассветом на позиции гитлеровцев был обрушен 
короткий, но мощный артиллерийский удар. Штурмовики поставили дымовую завесу 
перед вражеским передним краем. Под ее прикрытием в 3 часа 30 минут двинулись 
специально выделенные передовые батальоны - по одному от каждой стрелковой 
дивизии первого эшелона. В авангарде этой стремительной атаки шли коммунисты и 
комсомольцы. Так, в подразделениях 11-й гвардейской стрелковой дивизии впереди 
были заместитель командира батальона по политчасти старший лейтенант Ж. 
Ботвинский и парторг старший лейтенант Петров, 16-й гвардейской дивизии парторг 
полка лейтенант К. Жиенбаев и агитатор рядовой Сименцов, 18-й гвардейской 
дивизии - парторг батальона младший лейтенант В. Голованов, на ряде участков 
бойцы ворвались во вражескую траншею. Гитлеровцы открыли бешеный огонь изо всех 
видов оружия. Они израсходовали в тот день более десяти тысяч снарядов. А нам 
это и было нужно: артиллерийские наблюдатели старательно засекали вражеские 
огневые точки. 

Внезапная атака передовых батальонов увенчалась успехом. На некоторых участках 
бойцы заняли первую вражескую траншею, захватили немало пленных. Дрались все 
геройски, доходило и до рукопашных схваток. Не на шутку встревоженный противник 
начал бросать в контратаки свои ближайшие тактические резервы. Из показаний 
пленных стало ясно, что действия нашей разведки враг действительно принял за 
начало наступления главных сил. 

Более того, когда мы уже начали разведку боем, то есть фактически показали 
врагу направление наших наступательных усилий, немецкое командование отдало 
приказ ввести в бой резервы на участке своей 9-й армии. "Когда 11 июля в районе 
2-й танковой армии внезапно начались атаки советских полков и батальонов, -