Исходя из этих установок, Военный совет поручил нам подготовить соображения по 
организации наступления силами Юго-Западного направления в летнюю кампанию 1942 
года, определить основные оперативные задачи, боевой состав войск каждого из 
наших фронтов и подсчитать, какие конкретно резервы, пополнение личным со- 
ставом, вооружение и боевую технику необходимо просить у Ставки. 

Получив эти указания, мы с Павлом Ивановичем Бодиным, не теряя времени, 
приступили к разработке доклада Ставке. 

Это была очень большая по масштабам и весьма ответственная работа. Предстояло 
подвести итоги зимней кампании, тщательно проанализировать создавшуюся на 
советско-германском фронте общую обстановку, попытаться установить, на каком 
стратегическом направлении и с какими целями гитлеровское командование может 
осуществить в летнюю кампанию свой главный удар. Итогом этого анализа должен 
быть ответ на вопрос, как в целом с наступлением лета начнутся и будут 
развиваться основные боевые события на всем советско-германском фронте. 

На этой основе следовало определить в них место и роль войск Юго-Западного 
направления. 

Общая протяженность фронта, занимаемого к весне войсками направления, несколько 
превышала тысячу километров. На этом огромном пространство мы имели 74 
стрелковые и 18 кавалерийских дивизий, 480 танков и 800 боевых самолетов. 

В стрелковых дивизиях некомплект в личном составе доходил до половины от 
положенного по штатам. Только три дивизии были укомплектованы на три четверти 
штатного состава. Войска всех наших трех фронтов имели большой некомплект также 
в вооружении в материальной части. 

Особенно низка была у нас обеспеченность войск танками, противотанковыми и 
зенитными орудиями, минометами и пулеметами. Надо отметить, что почти треть 
нашего авиапарка составляли машины марки У-2. Эти самолеты самой простейшей 
конструкции, предназначавшиеся, главным образом, для обеспечения связи 
командования и штабов с войсками, из-за недостатка боевых машин широко 
применялись как ночные бомбардировщики. 

Против трех наших фронтов противник имел 64 дивизии, из них танковых - 7, 
моторизованных - 6 и дивизий СС - 3, располагавших, по данным разведки, 450 500 
танками. Общий некомплект личного состава у врага превышал 400 тысяч человек. 
Военно-воздушные силы гитлеровцев были представлены на юге 4-м воздушным флотом,
 который имел в строю свыше 1000 боевых самолетов. 

По нашей оценке, противник превосходил нас в танках, противотанковой артиллерии 
и особенно в количестве и качестве самолетов. К началу летней кампании 
соотношение сил могло, конечно, резко измениться. Это в решающей степени 
зависело от того, какие военно-политические и стратегические цели будут ставить 
перед собой на лето стороны на южном крыле советско-германского фронта и в 
какой степени в связи с этим их войска могут быть усилены резервами из центра и 
других направлений. 

Для уяснения этих вопросов у нас не хватало многих весьма важных сведений. Мы 
не знали даже в самых общих чертах, какими людскими и материально-техническими 
ресурсами располагали у себя в тылу фашистская Германия и ее союзники для 
создания новых войсковых формирований, насколько возросли за зиму мощности 
промышленности вражеской коалиции в производстве вооружения и основных видов 
боевой техники, когда и в какой стенени удастся им восполнить боевые потери в 
личном составе и вооружении, понесенные в зимней кампании. 

Очень затрудняло правильную оценку возможностей врага и то, что мы тогда, 
основываясь на обещаниях наших союзников, полагали, что во второй половине 1942 
гаода, возможно, будет открыт второй фронт, который мог бы оттянуть часть сил 
противника и его резервов на запад. О вероятности открытия второго фронта нам с 
П. И. Бодиным говорили С. К. Тимошенко и Н. С. Хрущев{12} . 

Конечно, для оценки сил и средств противника мы вынуждены были пользоваться 
только теми сведениями, которые имелись у нас о непосредственно противостоявших 
нам войсках в полосах действий войск Юго-Западного направления и соседнего с 
нами Западного фронта, прикрывавшего московское направление. Что же касается 
степени возможного усиления основных группировок противника на 
советско-германском фронте за счет резервов из глубины Германии и союзных с ней 
стран, то наши прогнозы строились больше на догадках, нежели на реальных 
сведениях. 

По имевшимся у нас тогда довольно достоверным данным, было неоспоримо, что 
главная группировка немцев на советско-германском фронте по-прежнему прикована 
к московскому направлению. Мы с Бодиным пришли к выводу, что Тимошенко и Хрущев 
правы, считая, что овладение Москвой для гитлеровского командования остается 
первостепенной задачей и что на южном крыле советско-германского фронта оно с 
началом летней кампании сможет развернуть только наступление вспомогательного