В тревоге за судьбу украинской столицы командующий приказал генералу 
Пуркаеву спешно выехать в Киевский укрепленный район, чтобы ускорить приведение 

его в боевую готовность. Военный совет считал этот укрепрайон важнейшим звеном 
в системе обороны Киева.
      Едва начальник штаба выехал, как из Москвы настойчиво стали требовать его 

к прямому проводу. Переговоры пришлось вести мне. Я очень кратко, в основных 
чертах, доложил генералу Шарохину об обстановке и о наших мерах по 
предотвращению прорыва немецких танковых дивизий к Киеву. Несколько позже я 
направил на имя начальника Генерального штаба боевое донесение, в котором 
указал о появлении фашистских танков у Житомира и о попытках противника развить 

наступление из Бердичева на юговосток. Сообщил я и о том, что сводные отряды 
4го мехкорпуса и группы Огурцова предприняли первые настойчивые контратаки 
против фашистов, прорвавшихся в район Бердичева. Сводным отрядам 4го 
мехкорпуса даже удалось продвинуться на южную окраину Чуднова и перерезать 
шоссе Новый Мирополь — Бердичев. Однако ни 49й стрелковый, ни корпуса 5й 
армии еще не готовы к нанесению контрударов, они пока спешно выдвигаются на 
исходные рубежи для наступления.
      Понимая угрожающие последствия прорыва 13й танковой дивизии немцев к 
Житомиру (вскоре выяснилось, что здесь наступал весь 3й моторизованный корпус 
противника — 13я и 14я танковые и 25я моторизованная дивизии), начальник 
Генерального штаба вскоре прислал на имя командующего фронтом лаконичное 
распоряжение: «Ставка приказала уничтожить противника бомбометанием с воздуха». 

Командование фронта уже позаботилось об этом. Как только стало известно о 
прорыве фашистских танков к Житомиру, генералу Астахову было приказано во что 
бы то ни стало задержать танковые дивизии врага. Под вечер 9 июля 
бомбардировочные и штурмовые полки нанесли по танковым колоннам первые 
массированные удары и вынудили их приостановить движение и укрыться в окрестных 

лесах.
      Опасение за судьбу Киева вынудило Ставку изыскивать новые силы на помощь 
нашему фронту. Она распорядилась передать нам 2й воздушнодесантный корпус, 
бригады которого находились в Чернигове, Нежине и Конотопе. Нам предписывалось 
немедленно собрать их и использовать для обороны Киева.
      Когда я доложил об этом распоряжении Кирпоносу, он очень обрадовался и 
приказал как можно быстрее подтянуть воздушнодесантные бригады к городу.
      Известие о появлении вражеских танков у Житомира предельно активизировало 

деятельность партийных и советских организаций столицы Украины. Они дружно 
включились в подготовку города к обороне. Руководство всей этой работой легло 
на только что созданный городской штаб обороны, в состав которого вошли 
секретари обкома и горкома партии, а также два представителя фронтового 
командования. Спешно разработанный план обороны города рассмотрели на Военном 
совете фронта.
      По призыву штаба обороны все население поднялось на защиту родного города.


      Царившее в Киеве настроение непреклонной решимости отстоять родной город 
ободряло и нас, военных. В штабе фронта — спокойная деловая обстановка. Все 
усилия командования, штаба фронта, начальников родов войск были направлены на 
то, чтобы решительными мерами воспрепятствовать движению немецких дивизий к 
Киеву и одновременно попытаться отсечь вражеские клинья, закрыв бреши в линии 
фронта.
      Первым лучом надежды явилось вечером 9 июля донесение от генерала 
Потапова. Он сообщил об успехе небольшой по составу группы войск под 
командованием полковника М. И. Бланка. Собранная из различных частей, она 
оборонялась в НовоградВолынском укрепленном районе. В тот день эти войска 
яростно контратаковали части 298й пехотной дивизии немцев, нанесли ей 
серьезные потери и захватили шоссе НовоградВолынский — Житомир, перерезав 
таким образом основную артерию, которая питала вражеские танковые колонны, 
прорвавшиеся к Житомиру. Мы рассчитывали, что утром 10 июля главные силы 5й 
армии наступлением на юг разовьют этот успех. Сумеет ли генерал Музыченко 
поддержать наступление войск 5й армии встречным ударом? Эта мысль волновала 
командующего и всех нас в штабе фронта.
      Но донесение генерала Музыченко не обнадеживало. Командарм докладывал, 
что в связи с наступлением крупных сил противника на Янушполь сводные отряды 
4го мехкорпуса оказались под угрозой окружения. Поэтому они вынуждены были 
оставить занятый ими накануне Чуднов и очистить шоссе, связывающее Новый 
Мирополь с Бердичевом. Командарм отдал приказ 49му стрелковому корпусу нанести 

контрудар, но сообщил нам, что корпус сильно ослаблен и вряд ли сможет 
выполнить задачу.
      Генерал Кирпонос несколько раз молча перечитал донесение и в раздражении 
отбросил его.
      — Любит же Музыченко плакаться! Нужно наступать, а у него и один корпус 
не может, и другой — тоже! Если командарм приступает к делу с таким настроением,