условиях.
      
ПОСЛЕДНИЕ ПРИГОТОВЛЕНИЯ
      
      Не прошло и суток после обсуждения на Военном совете новых мер по 
повышению боевой готовности войск, как поступила телеграмма из Москвы. 
Генеральный штаб запрашивал: на каком основании части укрепрайонов получили 
приказ занять предполье? Такие действия могут, дескать, спровоцировать немцев 
на вооруженное столкновение. Предписывалось это распоряжение немедленно 
отменить.
      Телеграмма огорчила командующего. Ведь это была его инициатива, а теперь 
он должен отменить ранее отданный приказ.
      А из войск поступали новые тревожные сообщения.
      Мой старый сослуживец по коннице генерал Д. С. Писаревский, начальник 
штаба 5й армии, прилетел в Киев. Его без промедления заслушали Кирпонос, 
Вашугин и Пуркаев. Писаревский доложил, что немцы с каждым днем усиливают свою 
группировку. Особенно настораживает то, что фашисты начали убирать все 
инженерные заграждения, установленные на границе. Сейчас они лихорадочно 
накапливают снаряды и авиабомбы, причем складывают их прямо на грунт, значит, 
не рассчитывают на долгое хранение. Нападения можно ждать с минуты на минуту. А 

наши войска пока находятся на местах постоянного квартирования. Для того чтобы 
занять подготовленные вдоль границы оборонительные позиции, понадобится минимум 

день, а то и два. А даст ли нам противник столько времени? Свой доклад об 
обстановке начальник штаба армии закончил вопросом: не пора ли объявить боевую 
тревогу войскам прикрытия госграницы?
      Кирпонос нахмурился, сказал, что всецело разделяет опасения командования 
армии. На границе действительно неспокойно, и Военный совет округа примет все 
зависящие от него меры. Но объявлять боевую тревогу сейчас нельзя, однако надо 
серьезно подумать о том, чтобы дивизии первого эшелона армии подтянуть поближе 
к государственному рубежу. В заключение командующий высказал уверенность, что в 

Москве все знают и в нужный момент нас предупредят, дадут команду. Пока, видимо,

 такой момент еще не настал.
      Но мы понимали, что этот момент близится. В тот же день поступило 
донесение начальника штаба 26й армии И. С. Варенникова. Полковник докладывал: 
«Немцы подготавливают исходное положение для наступления».
      В Москве, безусловно, обстановку по ту сторону границы знали лучше нас, и 

наше высшее военное командование приняло меры. 15 июня мы получили приказ 
начать с 17 июня выдвижение всех пяти стрелковых корпусов второго эшелона к 
границе. У нас уже все было подготовлено к этому: мы еще в начале мая по 
распоряжению Москвы провели значительную работу — заготовили директивы корпусам,

 провели рекогносцировку маршрутов движения и районов сосредоточения. Теперь 
оставалось лишь дать команду исполнителям. Мы не замедлили это сделать.
      На подготовку к форсированному маршманевру корпусам давалось от двух до 
трех суток. Часть дивизий должна была выступить вечером 17 июня, остальные — на 

сутки позднее. Они забирали с собой все необходимое для боевых действий. В 
целях скрытности двигаться войска должны были только ночью. Всего им 
понадобится от восьми до двенадцати ночных переходов.
      План был разработан детально. 31й стрелковый корпус из района Коростеня 
к утру 28 июня должен был подойти к границе вблизи Ковеля. Штабу корпуса до 22 
июня надлежало оставаться на месте. 36й стрелковый корпус должен был занять 
приграничный район Дубно, Козин, Кременец к утру 27 июня; 37му стрелковому 
корпусу уже к утру 25 июня нужно было сосредоточиться в районе Перемышляны, 
Брезжаны, Дунаюв; 55му стрелковому корпусу (без одной дивизии, остававшейся на 

месте) предписывалось выйти к границе 26 июня, 49му — к 30 июня.
      Чтобы гитлеровцы не заметили наших перемещений, районы сосредоточения 
корпусов были выбраны не у самой границы, а в нескольких суточных переходах 
восточное.
      Для контроля за организацией марша Военный совет потребовал послать в 
каждую дивизию представителей оперативного отдела штаба армии. Но их просто не 
хватило бы, поэтому пришлось привлечь офицеров и из других отделов.
      Работы нам все прибавлялось. Мы вносили необходимые изменения в планы 
прикрытия границы, готовили карты по основным операционным направлениям, 
описание маршрутов, изучали и обобщали корпусные и армейские рекогносцировочные 

материалы. А тут еще прием и размещение двух армий, переброска корпусов к 
границе…
      Все это вынудило повторить генералу Пуркаеву мою давнишнюю просьбу об 
увеличении состава оперативного отдела. Присутствовавший во время разговора 
генерал Антонов покачал головой:
      — Эх, Иван Христофорович, где там увеличивать. Говорят, Генеральному 
штабу приказано в двухнедельный срок наметить новое сокращение штатов 
центрального и окружных аппаратов на двадцать процентов… Так что и ты прикинь,