Комиссаров Украины, а общее руководство осуществляли М. С. Гречуха и Д. С. 
Коротченко. На оперативные группы возлагались организация дополнительного 
(местного) производства боеприпасов, ремонта вооружения и боевой техники, 
обозновещевого имущества, а также заготовка продовольствия. Группами при 
военных советах армий руководили народные комиссары, ответственные работники ЦК 

КП(б)У, секретари обкомов партии и председатели облисполкомов УССР.
      Вечером 7 ноября, оценивая обстановку, маршал Тимошенко пришел к выводу, 
что наступление армии Клейста слабеет, враг выдыхается и надо ждать перелома в 
ходе сражения.
      Вскоре этот прогноз оправдался: войска Клейста резко ослабили натиск, и 
положение соединений 9й армии заметно упрочилось. Отступив за реку Кундрючья и 

к городу Новошахтинску, они прочно закрепились и уверенно отбивали вражеские 
атаки. Гитлеровцы пытались продвигаться, но уже вяло и неуверенно. Так обычно 
бывает в тех случаях, когда войска потеряли веру в успех, а сверху все еще 
продолжают поступать приказы о наступлении. Впервые за четыре месяца войны 
танковая армада Клейста забуксовала. Незначительное продвижение своих дивизий 
гитлеровский генерал оплатил потерей 113 танков, 273 автомашин, 23 орудий и 
новыми тысячами могил своих солдат, нашедших бесславный конец в степях Донбасса.


      Между тем до нас дошла весть, что к двум имеющимся у нас фронтам Ставка 
решила передать еще и Брянский. Она нас не радовала. Наш штаб был перегружен 
руководством войсками двух фронтов. А теперь еще и третий. Линия боевых 
действий протянется от Азовского моря до Ефремова, что находится всего в 
трехстах километрах от Москвы. Как потом выяснилось, решение о передаче 
Брянского фронта в подчинение главкома ЮгоЗападного направления было принято 
Ставкой еще 4 ноября. Но, видимо, возобновившееся с новой силой наступление 
фашистских войск вынудило Москву повременить с осуществлением решения. Даже 8 
ноября никаких официальных распоряжений по этому вопросу мы еще не получили.
      В этот день наш штаб впервые после долгого перерыва установил связь со 
штабом Брянского фронта, вышедшего из окружения. Переговоры вели начальник 
штаба Брянского фронта генералмайор Г. Ф. Захаров и генерал Бодин. На вопрос 
Павла Ивановича о командующем и о состоянии войск Захаров ответил:
      — Товарищ Еременко месяц тому назад ранен и сейчас находится в Куйбышеве. 

Все наши армии из окружения вышли. Последней пробилась третья армия Крейзера. 
Сейчас мы восстанавливаем ее боеспособность и бросим в наступление в 
направлении Плавск, Тула, и частью сил пятидесятой армии ударим из района Тулы 
на Щекино. Тринадцатая армия обороняется севернее города Тим до Верховья…
      В заключение Захаров рассказал, что делается на остальных участках фронта 

и под Москвой, охарактеризовал войска противника. Он весьма оптимистично глядел 

в будущее. Сообщая о наступлении фашистских войск на Узловую, заявил, что они 
пытаются обойти Тулу, но их план сорван 50й армией.
      Заботясь об установлении более тесного взаимодействия между войсками 
Брянского и ЮгоЗападного фронта, Захаров попросил выбросить из района города 
Тим усиленный отряд из 40й армии для установления прочной связи со 2й 
гвардейской стрелковой дивизией 13й армии.
      Бодин понял, что выполнить эту просьбу необходимо, поскольку только таким 

путем можно было прикрыть разрыв, образовавшийся на стыке двух фронтов. Однако 
без одобрения главкома он не решился дать такое обещание Захарову и, попросив 
его подождать у аппарата, позвонил по внутренней связи маршалу.
      Тимошенко одобрил выделение отряда для обеспечения стыка с Брянским 
фронтом, но одновременно потребовал установления более регулярного и тесного 
контакта между фронтами, предложил обменяться офицерами связи. Захаров охотно 
согласился. Так после почти месячного перерыва были наконец восстановлены 
постоянная связь и взаимодействие с Брянским фронтом, что весьма укрепило 
положение левого крыла войск, сражавшихся на московском направлении.
      Я уже говорил, что мы совсем было уверились в том, что наступление 1й 
танковой армии противника потерпело крах и Клейсту волейневолей придется 
прекратить бесполезные атаки. Но тут генерал Фалалеев опять заставил нас 
насторожиться. Он прислал донесение, что его летчики насчитали в районе Дьяково 

и восточное, то есть против правофланговых соединений 9й армии, более 1200 
танков и автомашин.
      Когда Бодин доложил об этом Тимошенко, тот долго чертыхался.
      — Вот задал задачу! Думайгадай, сколько в этой тысяче танков, а сколько 
автомашин.
      Приказав командующему Южным фронтом сосредоточить в полосе 9й армии всю 
резервную противотанковую артиллерию, Тимошенко потребовал от Фалалеева 
повторными разведывательными полетами точно установить, сколько немецких танков 

сосредоточено в этом районе.
      Передав все распоряжения и запросы главкома в штаб Южного фронта, я, 
совершенно измученный бурными событиями последних трех дней, медленно побрел к 
себе, чуть не засыпая на ходу.