уступал.
      Узнав, что корпус Белова все же придется отправлять в район Серпухова, 
главком поручил Бодину попросить Василевского доложить Ставке мнение Военного 
совета о прекращении отвода наших армий.
      Ответ пришел утром 28 октября. Ставка санкционировала предложение 
командования ЮгоЗападного фронта. В 12 часов дня Тимошенко подписал 
подготовленную нами заранее директиву, в которой сообщалось, что фронт 
прекращает отход и переходит к прочной обороне на рубеже городов Тим, Балаклея, 

Изюм и далее по реке Северский Донец до города Ямполь. Для каждой армии 
указывалась полоса обороны.
      Между линией, на которой остановились войска фронта к моменту подписания 
этой директивы, и новым рубежом обороны проходила довольно широкая полоса 
местности. Тимошенко решил не оставлять эту местность противнику и использовать 

ее как предполье, под прикрытием которого готовить оборону на основном рубеже.
      Так наступил новый поворот в жизни войск нашего фронта. Фашистскому 
верховному руководству пришлось с горечью констатировать, что полуторамесячная 
отсрочка генерального наступления на Москву фактически не достигла цели. Заняв 
более устойчивое оперативностратегическое положение, войска фронта опять 
переходили к активным боевым действиям. Их мощные удары докажут врагу, что 
возрожденный ЮгоЗападный фронт попрежнему является грозной силой.
      
РАСЧЕТ И ЖЕЛЕЗНАЯ ВЫДЕРЖКА
      
      Близился праздник Великого Октября. На пороге двадцать четвертой 
годовщины существования Страны Советов нашему народу выпало труднейшее 
испытание. На главном, московском направлении фашистские полчища стояли в 80 — 
100 километрах от столицы нашей Родины, а на юге враг стучался в ворота Кавказа.


      Это было, пожалуй, самое тяжелое для нас время. Военная кампания 1941 
года достигла своего апогея. Войскам требовалось все больше и больше оружия и 
боеприпасов, а производство их резко сократилось в связи с тем, что крупнейшие 
промышленные районы были захвачены противником. Предприятия, эвакуированные на 
восток, еще только развертывались на новом месте. Промышленность не имела 
возможности восполнить потери армии в самолетах и танках. Все острее ощущалась 
нехватка боеприпасов. Войскам приходилось сидеть на голодном пайке, беречь 
каждый снаряд. Испытывалась острая нужда в вооружении.
      Такой была общая обстановка, когда перед Военным советом фронта возникла 
проблема: что же делать дальше после закрепления на новом рубеже. О возможности 

перехода к активным боевым действиям, казалось, не могло быть и речи. Все 
наталкивало на мысль о неизбежности пассивной обороны, И все же угрожающее 
положение на флангах фронта вынуждало искать иное решение. Справа от нас часть 
сил Брянского фронта находилась во вражеском кольце. Слева положение не менее 
напряженное: Ростову угрожал прорыв танковой армий Клейста.
      Мы в штабе фронта много думали над перспективами действий наших войск. И 
чем глубже я анализировал обстановку, тем больше убеждался, что пассивно 
обороняться в таком положении равносильно гибели. Надо, обязательно надо 
наступать. Снова и снова прикидываю наши возможности. Трудно, но можно, хотя и 
с некоторым риском, собрать довольно сильную группировку. Показал свои расчеты 
начальнику штаба. Бодин всегда был сторонником активных действий и сразу же 
горячо поддержал меня.
      — Наступление, — сказал он, — нам необходимо не только для того, чтобы 
ликвидировать угрозу на флангах. Оно поднимет дух войск, которые сейчас 
морально измотаны длительным отступлением. Мы должны пусть маленькой, но 
эффектной победой ободрить людей. Но где и какими силами наступать? Вот над чем 

нам придется хорошенько подумать. Одно ясно: мы должны до предела напрячь силы, 

чтобы нанести пока лишь один более или менее серьезный удар.
      Снова по карте изучаем оперативную обстановку. Чтобы на севере помочь 
войскам Брянского фронта, испытывавшим сильное давление противника, мы могли бы 

нанести удар к северозападу от Касторного. Но на юге сложилась более выгодная 
для нас и не терпящая отлагательства ситуация. Здесь войска Южного фронта 
нависли над растянувшимся левым флангом танковой армии Клейста. Если мы в этом 
месте рассечем фронт противника, а затем выйдем в тыл его ударной танковой 
группировки, то добьемся не только большого морального и политического выигрыша,

 но ликвидируем угрозу Ростову, а следовательно, и Северному Кавказу.
      Когда я высказал эти соображения, Бодин согласился:
      — Да, тут, пожалуй, двух мнений быть не может: все говорит за удар под 
Ростовом. Однако нам следует теперь же, не теряя времени, настойчиво изыскивать 

необходимые силы и средства для нанесения удара по противнику и из района 
Касторного, чтобы помочь войскам Брянского фронта.
      Подсчитываем силы и средства, которые можем привлечь к участию в 
наступательной операции на юге, графически изображаем на карте наш замысел.