его от народа. Более того, страх перед освободительными идеями Октября побудил 
феодально-теократическое правительство Автономной Внешней Монголии стать на 
путь открытого сговора с японскими империалистами и их агентурой в лице 
китайских милитаристов из клики "аньфу"{7}. 

Маскируясь в тогу друзей монгольского народа, японский империализм в 1918 году 
под предлогом защиты от угрозы большевизма вытащил на свет идею создания 
"Великой Монголии", которая бы объединила Внешнюю Монголию, Бурятию, Внутреннюю 
Монголию, Кукунор и другие районы, населенные монгольскими народностями. Во 
главе "движения панмонголистрв" японская военщина планировала поставить своего 
платного агента - белогвардейского атамана Семенова. Но "панмонгольская" 
авантюра японских империалистов вскоре потерпела провал, как и сорвалась 
попытка аньфуистского агента китайского генерала Сюй Шучжэна утвердиться в 
Монголии. 

После падения прояпонского правительства аньфуистов в Пекине власть в Китае 
захватила клика реакционных милитаристов "чжили"{8}. Среди китайских 
оккупационных войск в Монголии началось разложение. Однако открытая интервенция 
японских войск была невозможной из-за противоречий в этом районе американского 
и японского империализма. 

В подобной обстановке милитаризм сделал ставку на белогвардейского барона 
Унгерна. Его войска из Монголии пытались развернуть наступление против РСФСР. 
Но монгольский народ под руководством Народной партии (ныне МНРП. - Г. П.), при 
помощи великого северного соседа - Советской России, разгромил банды Унгерна и 
освободил страну от иноземных захватчиков. Планам японской военщины не суждено 
было сбыться и на этот раз. 

Однако поражение политики японского милитаризма в Монголии и на Советском 
Дальнем Востоке в начале 20-х годов не отучило японских политиканов от 
захватнических действий. 

Суть агрессивных планов японского империализма была раскрыта в ходе работы 
конференции губернаторов провинций, руководителей ведущих концернов и японского 
генералитета, которая состоялась в конце июня 1927 г. Конференция выработала 
основные взгляды развития политики в ближайшей перспективе. "Чтобы завоевать 
Китай, - говорилось в ее решении, - мы должны сначала завоевать Маньчжурию и 
Монголию... Но захват в свои руки контроля над Маньчжурией и Монголией является 
первым шагом, если раса Ямато желает отличиться в континентальной Азии"{9}. 

Направляя свою агрессию против Маньчжурии, японские империалисты считали, что 
успешный исход этой акции позволит разрешить многие проблемы экономики и 
политики, стоявшие перед Японией к началу 30-х годов. При этом прежде всего они 
считали необходимым создать обширный плацдарм для войны против Советского 
Союза; выйти к границам МНР, что, по их мнению, приближало овладение этой 
страной; создать в Маньчжурии сырьевую базу и базу развития японской 
промышленности на материке; и, наконец, обеспечить богатую тыловую базу на 
случай войны с Америкой. 

Разработанный план молниеносного овладения Маньчжурией предусматривал: 
завершить операцию по захвату этой части Китая силами Квантунской армии; облечь 
военные операции в форму карательной экспедиции и с этой целью исключил из 
лексикона само слово "война"; держать наготове большой военный флот на случай 
выступления против Японии других стран (например, США); и, наконец, привлечь на 
свою сторону отдельных китайских генералов и добиться через своих агентов в 
нанкинском правительстве Чан Кайши его невмешательства в Маньчжурский конфликт. 


Японским милитаристам удалось достичь полной внезапности и нейтрализации 
действий центрального правительства Китая. Попытка Чан Кайши урегулировать 
конфликт через Лигу Наций успеха не принесла: пока комиссия Литтона разбирала 
"инцидент 18 сентября", Маньчжурия к началу 1932 года оказалась в руках 
агрессоров. В марте на захваченных землях Северо-Восточного Китая (Маньчжурия) 
было создано марионеточное государство Маньчжоу-Го во главе с последним 
императором цинской династии Пу И (Генри Пу И), а через год - в марте 1933 
года - в его состав была включена провинция Жэхэ и другие территории Внутренней 
Монголии. 

Таким образом, в 1931-1933 гг. японская военщина на протяжении почти 5 тыс. 
километров вышла непосредственно на границы Советского Союза и Монгольской 
Народной Республики. Она стала лихорадочными темпами превращать территории в 
военно-экономическую базу и плацдарм для нападения на СССР и МНР. С этой целью 
вдоль границ с нашей Родиной и дружественной Монгольской Народной Республикой 
они начали создавать укрепленные районы как исходные рубежи для агрессии, 
подводить к ним шоссейные и железные дороги, строить аэродромы и проводить 
другие мероприятия по оперативному оборудованию плацдарма агрессий. На Дальнем 
Востоке возник опасный очаг мировой войны. 

В связи с проводимыми японской военщиной мероприятиями по подготовке войны ЦК 
МНРП и правительство МНР в конце 1934 года было вынуждено обратиться к