дружбы, развивающейся на протяжении более шести десятилетий на принципах 
марксизма-ленинизма и пролетарского интернационализма. У истоков этой дружбы 
стояли великий Ленин и неустрашимый Сухэ-Батор, которые на дружеской встрече в 
Москве 5 ноября 1921 года обсудили пути развития монгольской народной революции.
 Эта теплая беседа имела принципиальное значение для развития монгольской 
народной революции по пути от феодализма и мрака к социализму, минуя стадию 
капитализма. 

Сражение у р. Халхин-Гол на территории братской социалистической Монголии в 
1939 году - явление отнюдь не случайное и локальное, как это стремятся доказать 
различного рода фальсификаторы истории, а проявление империалистической 
политики "иными, насильственными средствами". 

Почему же алчный японский империализм попытался именно здесь, в Монголии, вновь 
претворить в жизнь свои замыслы в конце 30-х годов нашего столетия? В чем лежат 
причины столь настойчивого стремления японского милитаризма утвердиться на 
азиатском материке? 

Стратегически выгодное положение, которое занимает Монголия, издавна привлекало 
внимание правящих кругов Японии. 

Это обстоятельство особо отметил В. И. Ленин еще в ноябре 1921 года в беседе с 
монгольской делегацией, о которой уже упоминалось выше, указав, что в силу 
такого географического положения страны империалистические державы в случае 
войны будут стремиться захватить Монголию и превратить ее в плацдарм военных 
действий против другой страны{1}. 

Так, еще в конце XVI в. японский сегун{2} Т. Хидэёси с целью покорить Корею, 
Китай и Монголию предпринял ряд походов на материк, закончившихся в 1598 году 
полным поражением. В конце XVII в. маньчжурским завоевателям, захватившим Китай 
и основавшим здесь Дайцинскую (маньчжурскую) династию, удалось овладеть всей 
Монголией. Черная ночь иноземного ига наступила для монгольского народа. Она 
продолжалась почти три столетия. 

Во второй половине XIX столетия, накануне буржуазной революции Мэйдзи (1868 г.),
 имущие классы Японии вновь потребовали реставрации эпохи Хидэёси и 
осуществления его захватнических идей. Устами одного из своих предводителей - 
Ёсида Синоина - были высказаны основные руководящие начала японских 
территориальных претензий: "Захват Курильских островов, Камчатки, островов Рюкю,
 Формозы (Тайвань - Г. П.), покорение японскому владычеству Кореи и всего Китая 
(вместе с Монголией. - Г. П.) - минимум, необходимый для нормального развития 
Японии".{3} 

Японская военщина, выдвинувшая эти планы, вскоре приступила к их практическому 
претворению. В 1876 году под дулами орудий военно-морской эскадры была 
"открыта" Корея. В результате японо-китайской войны 1894-1895 гг. Япония по 
Симоносекскому договору получила китайский остров Тайвань, переименовав его в 
Формозу, и свыше 25 млн. английских фунтов (300 млн. юаней) контрибуции.{4} 

Следующим этапом захватнической политики японского милитаризма явилась 
русско-японская война 1904-1905 гг., в результате поражения в которой русский 
царизм потерял южную часть острова Сахалин, Японии удалось закрепиться на 
материке: она получила Квантунскую область, арендованную ранее Россией у Китая, 
а также Корейский полуостров, отошедший к Японии по корейско-японскому 
"договору" об аннексии в августе 1910 года. 

Этот успех придал свежие силы японскому милитаризму, явился новым толчком 
дальнейшего усиления его агрессивного курса в отношении соседних стран Дальнего 
Востока и, прежде всего, Китая, России и Монголии. 

Однако на пути дальнейшей экспансии Японии на материк был Китай, где 
господствовала Дайцинская династия, против которой развернулось 
национально-освободительное движение в Китае и Монголии. Мощная революционная 
волна в Китае, поднявшаяся под непосредственным влиянием первой русской 
революции 1905 года, смела в 1911 году более чем двухвековое маньчжурское иго, 
ознаменовала рождение Китайской республики, а также появление автономной 
Внешней Монголии. 

Победа Великой Октябрьской социалистической революции в России открыла путь к 
экономическому и культурному развитию Монголии. Правительство РСФСР в феврале 
1918 года сообщило правительству Богдо-Гэгэна{5} о том, что Советская Россия 
порвала с политикой царизма, отказавшись от грабительских кабальных договоров, 
навязанных им Монголии, аннулировало долги по царским займам и признало 
неотъемлемое право монгольского народа на независимость. "Монголия, - 
говорилось в обращении, - есть свободная страна... Вся власть в стране должна 
принадлежать монгольскому народу. Ни один иностранец не вправе вмешиваться во 
внутренние дела Монголии..."{6} 

Однако реакционные правящие круги во главе с Богдо-Гэгэном не только не 
ответили на обращение Советского правительства, но и сделали все, чтобы скрыть