- Вам еще придется подсчитать, сколько рейхсмарок положил в свой карман этот 
любитель резвых лошадей. Вот в Китае не могло бы возникнуть такого 
злоупотребления. Как там взимается налог? Гербовые марки наклеиваются 
непосредственно на счета, на векселя, на паспорта... 

- Езжайте в Германское консульство, к вице-консулу Мюльбаху. Я туда сейчас 
телефонирую, и вам дадут визу. 

- Очень вам благодарен. К сожалению, коммерческие дела не позволяют мне дольше 
задерживаться в Вене, а в Гамбурге меня ждут на рождественские праздники. 
Правда, не совсем бескорыстно. От меня ждут свадебного подарка для двоюродной 
племянницы. Я уже заказал подарок в берлинском универсальном магазине "Кауфхауз 
дес Вестенс". Вам не приходилось там бывать? Станция метро Виттенбергплац. 
Солиднейшая фирма... Простите за нескромный вопрос: у вас, доктор, есть 
двоюродная племянница? Нету? Хочу поделиться с вами одним наблюдением: чтобы 
узнать самых дальних родственников, достаточно разбогатеть. Тут есть свой 
точный закон: взаимное тяготение родственников друг к другу прямо 
пропорционально их массе и обратно пропорционально квадрату расстояния между 
ними... 

Доктор Штрауб с удовольствием посмеялся. 

Германский вице-консул Мюльбах уже был в курсе дела. В кабинет вошел 
канцелярист и сказал: 

- Это вчерашняя история. 

Скарбек сделал в присутствии шефа учтивое замечание: не надо было вчера, до 
выяснения всех обстоятельств, говорить о его паспорте во всеуслышание в 
приемной, где было много публики. Он верит, что афериста найдут, по крайней 
мере доктор Штрауб его в этом заверил, видимо, у него и в самом деле уже есть в 
руках какая-то ниточка... 

Вице-консул приказал канцеляристу выдать визу. Канцелярист взял паспорт, долго 
его изучал и, наконец сказал: 

- Мой почерк прекрасно подделан. А вот подпись Гофмана никуда не годится, 
топорная работа. 

Но особенно бурно канцелярист возмущался тем, что с клиента было получено в 
августе семьдесят два шиллинга, в то время как за визу взыскивается всего три 
марки восемьдесят пфеннигов. 

- Но я-то хорош! Уплатил семьдесят два шиллинга и не заметил, что меня обжулили.
 Не коммерцией мне заниматься, а играть в лото! - издевался над собой Скарбек. 

Из консульства он поехал назад в райзебюро "Вагон ли", заказал билет себе в 
Гамбург, жене и сыну до Праги, тем же поездом. 

41 

Через три дня Кертнера вызвали на допрос. За столом сидел новый следователь, а 
в кресле возле стола Кертнер увидел знакомого доктора юриспруденции. В петличке 
у него фашистский значок. 

Когда конвойные вышли, доктор отвел глаза и сказал: 

- Я сожалею о случившемся. Больше такое не повторится. 

Доктор подошел, протянул руку Кертнеру и попросил извинить за несдержанность. 

- Нет. - Кертнер отступил на шаг и заговорил по-немецки: - Мы не в равных 
условиях, и подать вам руку не могу. Я мог бы простить неграмотного карабинера, 
но не доктора юриспруденции. Это вы преподали урок римского права своим 
боксерам тяжелого веса. - Кертнер сплюнул кровь. 

Доктор торопливо вышел из комнаты, а Кертнер успел заметить пренебрежительную 
улыбку, которой его проводил новый следователь. К чему относилась улыбка - к 
опрометчивой злобе начальника или к его скоропостижному раскаянию? 

Следователь заговорил по-французски. Кертнер отрицательно покачал головой. 
Следователь перешел на английский - безуспешно. Неожиданно прозвучал какой-то 
вопрос на ломаном русском языке. Кертнер пожал плечами - не понимает. 

Пришлось следователю поневоле вернуться к немецкому, который он, по-видимому, 
знал слабо и старался его избежать. А Кертнер нарочно заговорил по-немецки 
сложными витиеватыми фразами и очень быстро. Следователь вспотел, лицо его было 
в испарине, он мучительно подбирал немецкие слова, а Кертнер подавлял в себе 
желание подсказывать ему.