проблемам, возникшим в ходе войны. 

Был еще один веский довод в пользу испанских поездок Кертнера. Поскольку 
Муссолини помогал мятежникам, все итальянцы выглядели в Испании как добровольцы,
 фашисты, и слежка за штатскими итальянцами была меньше, чем у них дома. В 
самом деле, что подозрительного во встречах итальянцев и австрийца, если они 
вместе помогают Франко воевать с красными?! 

В Италии, когда дело касалось секретных материалов, Паскуале, отчим Джаннины, 
бывал очень робок. А на испанской земле, да и по пути в Испанию он вдруг обрел 
подобие хладнокровия. Он и суетился здесь меньше, не облизывал все время губы, 
высушенные страхом. 

Паскуале выжидал, чтобы в коридоре, куда выходят каюты "люкс", было пусто, и 
тогда заходил к Кертнеру; он даже позволил себе вымученно пошутить по какому-то 
поводу. 

А второй помощник капитана, Блудный Сын, хорошо известный Кертнеру, ни разу его 
не навестил и не обмолвился с ним ни единым словом, но не из-за своей робости, 
а лишь потому, что сам Кертнер настоял на такой сверхосторожности... 

Пока Паскуале был занят на приморском аэродроме сборкой доставленных самолетов, 
а Блудный Сын занимался судовыми обязанностями, пока "Патриа" плыла из 
Альхесираса в Кадис, оттуда в Уэльву, Кертнер успел и помотаться по фронтовым 
дорогам до предместий Мадрида и проторчать неделю с одним днем на аэродроме в 
Табладе. 

К отплытию "Патрии" из Уэльвы Кертнер опоздал, к отплытию из Кадиса тоже не 
успел. Теперь, если не подведет шофер нанятого автомобиля, он рассчитывает 
застать "Патрию" в Альхесирасе, хотя дорога туда значительно длиннее, придется 
объезжать горы, делать большой крюк. 

Нанятый автомобиль давно пора было сдать в утиль, в дороге случилось несколько 
поломок. Этьен нервничал и успел на пароход только потому, что "Патриа" 
принимала на борт большую партию раненых итальянских солдат и с погрузкой 
раненых опоздали больше, чем Этьен с прибытием в Альхесирас. 

Кертнер занял свою старую каюту, оплаченную в оба конца, и сразу стал спокойнее.
 

Он быстро установил, что в его отсутствие сюда наведался Блудный Сын. Как было 
условлено, он унес все, что Этьен фотографировал по пути в Испанию, а также 
сверток чертежей, которым полагалось храниться в каюте капитана "Патрии". 

Одноместная каюта "люкс" со всеми удобствами. Если Этьен будет занят своими 
приватными делами, а в дверь вдруг начнут ломиться непрошеные гости, можно 
выкинуть в иллюминатор все, что при столь несчастливом стечении обстоятельств 
должно быть выброшено, все, что он не успел зашифровать и превратить в 
безобидные описания красот испанской природы, морских пейзажей. 

Если Этьен заметит опасных попутчиков на палубе, то будет стоять у борта, 
держась за поручни, всегда готовый выбросить в море кассеты с пленкой. 

Позади Малага, Альмерия, далеко на западе остались порты Картахена, Аликанте, 
Валенсия и Барселона. "Патриа" держалась подальше от республиканского берега и 
поближе к Балеарским островам. После Пальмы на Майорке "Патриа" уже никуда не 
заходила до самого Марселя. 

В Марселе на борт поднялся какой-то подозрительный субъект. Он шатался по 
палубе, небрежная походка, волочил ноги так, словно на нем старые шлепанцы. 

Когда "Патриа" отшвартовалась и лоцман выводил ее из марсельского порта, 
подозрительный субъект внимательно следил за другими судами, Этьен заметил его 
повышенный интерес к судам небольшого водоизмещения под испанским флагом. 
"Патриа" проплывала мимо каботажного судна "Рири", окрашенного в серый цвет, и 
подозрительный субъект спросил у матроса какого тоннажа эта посудина? А едва 
"Патриа" вышла из порта, подозрительный субъект стал привязчивой тенью Кертнера 
и торчал рядом с ним у борта, вглядываясь в остров Иф, от которого удалялась 
"Патриа". 

Этьен перечитал "Графа Монте-Кристо" на французском языке, когда в мае плавал в 
Барселону, а сейчас, глядя на Иф, увлеченно рассказывал стоявшим на палубе 
легко раненным итальянским солдатам о злоключениях Дантеса. Никому не известный 
Эдмон Дантес бежал из тюрьмы замка Иф, чтобы потом прославиться на весь мир под 
именем графа Монте-Кристо. 

Подозрительный субъект приблизился и тоже с интересом слушал рассказ прилично 
одетого мосье из каюты "люкс" о том, как с помощью Александра Дюма сбежал из 
тюрьмы Эдмон Дантес, как он был оглушен падением со скалы в море, вынырнул и 
поплыл, незамеченный, к острову Тибулен.