Консул хотел познакомить Агирре с Кертнером, но оба приятеля рассмеялись - 
Кертнер непринужденно, а Агирре через силу. Только теперь Кертнер заметил, что 
сегодня Агирре мрачен. Что случилось? Завтра они хоронят боевого товарища; 
получил повреждение в воздушном бою над Мадридом, из последних сил тянул машину 
на свой аэродром, не дотянул и разбился. Кертнер выразил соболезнование своему 
коллеге и обещал принять участие в похоронах. 

Утром Кертнер зашел в магазин похоронных принадлежностей, - нигде, кроме 
Испании, нет столь шикарных, нарядных магазинов подобного назначения. Кертнер 
заказал венок из чайных роз с траурной лентой от австрийского планерного кружка.
 

Балконы городского аэроклуба были в тот день задрапированы крепом. Сам Альфонс 
XIII прислал на похороны своего представителя. Фалангисты в беретах кричали: 
"Бог, родина, король!" Звено истребителей "капрони" пролетело над похоронной 
процессией, сбрасывая цветы. По общему признанию, венок австрийца был одним из 
самых богатых во всей траурной процессии. 

А через несколько дней Кертнер принял участие еще в одной торжественной 
процессии: из Севильи заблаговременно отправляли в Мадрид статую святой девы 
Марии - покровительницы города. Событие всполошило Севилью - процессию, которая 
должна была 7 ноября войти в Мадрид с войсками, провожали до черты города. 
Севильская дева Мария воодушевит доблестных спасителей Испании на подвиги! 

Деву Марию провожала высшая церковная иерархия во главе с дряхлым кардиналом, 
отцы города в парадных одеждах, офицеры, лавочники, кликуши из монастырей. 
Кертнер читал еще весной, кажется в "Юманите", как эти затворницы, отрешившиеся 
от мирских дел, голосовали против республики, за монархию. Богачи за свой счет 
везли их к избирательным урнам в колясках, больных несли на носилках - и ничто 
не помогло монархистам! 

Вперемежку с духовными песнопениями гремел военный оркестр. Он играл марши, в 
том числе "Пасодобле муй тореро", без которого не обходится ни один бой быков. 

Слишком велик был соблазн провести несколько дней на фронтовых дорогах, и Этьен 
решил не отставать от статуи святой девы Марии. К тому же обстоятельства 
позволяли взять с собой "лейку". Он прилежно фотографировал и деву Марию в 
разных ракурсах, и знатных грандов, и дряхлого кардинала, а заодно еще много 
любопытного: и мосты, и виадуки, и батареи, и марокканскую кавалерию, которая 
проходила по улицам Толедо. 

Тогда же Этьен увидел на марше сверхтяжелый немецкий танк, с которым был знаком 
по чертежам. Ну и махина! Танк на широких гусеницах, на вооружении орудие, два 
огнемета, девять пулеметов. Этьен знал о давнем тяготении Гитлера к таким 
сухопутным дредноутам, исследовал этот вопрос и относился к сверхтяжелым 
колымагам критически. Теперь он получил возможность заснять танк "рейнметалл" и 
пристально разглядеть его на марше и на стоянке. Да, он слишком громоздок, 
неуклюж, станет удобной мишенью для противника. 

Сперва толпа со святой девой Марией двигалась к Мадриду торопливо, боялась 
опоздать. Затем скорость замедлилась. Позже дева Мария нашла себе пристанище в 
монастырском подворье. Пыл у поводырей святой статуи остыл, они бессмысленно 
топтались в прифронтовой полосе, боязливо прислушиваясь к канонаде. 

Этьен присоединился к группе корреспондентов севильских газет, которые, после 
долгих препирательств и мрачной ругатни, решили вернуться в Севилью. Они ехали 
подавленные: каждый успел впрок заготовить корреспонденцию о прибытии девы 
Марии в Мадрид. 

По возвращении Этьен встретил в "Кристине" симпатичного Агирре. Он по-прежнему 
в штатском, но на нем форменная фуражка со знаком военного летчика: в круглую 
авиационную эмблему вставлен четырехлопастный пропеллер. Агирре объяснил: не 
очень-то удобно и приятно ходить в клуб и казино в форме. А кроме того, офицеры 
воздушных сил вообще недолюбливают свою синюю форму, считают ее плебейской. 
Когда закончится война, - а он надеется, что она закончится зимой, в 
военно-воздушных силах Испании введут новую форму. А может, восстановят старую, 
она очень импозантна и нравилась сеньоритам: для приемов - короткий фрак без 
фалд; для парада кортик с позолоченной рукояткой, золоченый пояс и большие 
эполеты с золотой бахромой. К парадной форме относится также пилотка с двумя 
заостренными уголками и с золоченой кисточкой, свисающей на лоб. Офицеров 
знатного происхождения особенно шокируют и раздражают в новой форме длинные 
брюки, а еще больше - дурацкие ботинки. 

Агирре болтал и курил сигарету, не снимая перчаток, что считалось в офицерской 
среде признаком хорошего тона. 

В тот же вечер они сидели вдвоем за столиком в "Касинилья де ла Компана". Очень 
скоро у них завязался профессиональный разговор, который, впрочем, терял всякую 
последовательность, когда в ресторане появлялась какая-нибудь интересная