накануне станице и ждали пополнения. В это утро мы, несколько бойцов,
оставшиеся от взвода разведки, продолжали спать, хотя время шло к полудню. В
избу вошел командир взвода, разбудил нас и сказал, что на взвод выделили
орден "Красной звезды" и медаль.
   - Леонид, придется дать его тебе," - обратился комвзвода ко мне. Вынув
из планшета наградной лист, он начал его заполнять, описывая один из
эпизодов последних дней. Потом начал заполнять наградной лист на другого
бойца, а я  вышел во  двор. Из-за  сарая высунулась голова Николая
Махачкалинского, тоже бойца нашего взвода, исчезнувшего с началом горячих
дней. Позвав меня за сарай и оглядываясь, он спросил:
   - Меня хватились? Обо мне разговор был?
   - Нет. Все в порядке. А где противотанковое ружье? - спросил я.
   В ответ на мой вопрос Коля, выругавшись, махнул рукой.
   С противотанковым ружьем связана целая история. Когда-то еще до моего
прихода в эту часть, как рассказывали старожилы, во время атаки немецкие
танки прорвались к штабу батальона. Наш комбат, лейтенант Каноненко, лег за
противотанковое ружье и, лично подбив, как говорят, один или два танка,
отразил атаку. Его представили к званию Героя Советского Союза, а нашему
взводу разведки дали на "баланс" противотанковое ружье. Давали его "на
новенького" и вручили Николаю. После нескольких походов он возненавидел его
лютой ненавистью.
   Николай попал в наш взвод не по своей воле. Предыдущий командир взвода,
как я уже писал, отбирал бойцов в разведку так: он выходил перед строем
солдат, приведенных на пополнение и объявлял: "Смелые, два шага вперед!".
Таким образом попал в разведку я. Новый комвзвода, Ваня, ходил перед строем
и отбирал тех, кто ему нравился. Коля, довольно рослый парень, был из их
числа. Он отличался от нас тем, что мог красочно расписать то, чего не было,
и был большой мастер по "маскировке" - исчезновению в опасные моменты.
   Когда комвзвода увидел Николая, он набросился на него: "Где ты
пропадал?". И тут Николай оказался на "высоте" и выдал чудесную байку.
   - Утром, когда началась немецкая атака, я был в окопах чужой части.
Немцы подошли близко. Я бросил одну за другой две гранаты. Остальные солдаты
были совсем свеженькими, не умели с ними обращатья и боялись бросать. Они
подносили гранаты ко мне, и я, швыряя их одну за другой, отбил атаку.
   - А где противотанковое ружье?
   - Знаешь, Ваня, во время следующей атаки немцы нас почти окружили, и я
увидел, что с ружьем выйти не удастся. Я вытащил из ружья затвор, бросил его
в овраг и кое-как спасся. А командир их роты приказал быть все эти дни при
нем.
   Весь этот рассказ, пересыпанный яркими подробностями, которые я уже не
помню, Ваня слушал с большим интересом. По окончании он восхищенно посмотрел
на Николая и, повернувшись ко мне, сказал:
   - Слушай, а ведь орден надо дать Николаю?
   Я неуверенно кивнул головой. Мы вошли в дом, Ваня сел за стол, достал
планшет, разорвал наградной лист на меня и стал заполнять новый на Николая.


СОЛДАТСКАЯ РУЛЕТКА


   Игра со смертью, в которой человек добровольно рискует жизнью без
всякой необходимости, характерна для юношества. В рассказе американского
писателя "Русская рулетка" два подростка выясняют отношения, приставляя
поочередно к виску револьвер, и, крутанув барабан, в котором заложен один
патрон, нажимают на спусковой крючок. Судя по названию, подобные игры - одно
из проявлений загадочной русской души. Во всяком случае трудно представить
себе, например, немецкого юношу с его повышенным инстинктом самосохранения и
отсутствием комплекса неполноценности, поскольку он вырос в атмосфере любви
и уважения, участвующим в такой игре.
   На фронте подобную игру я наблюдал всего раз: возможностей доказать
свою смелость здесь было предостаточно, а смерть и без того подстерегала на
каждом шагу.
   В этот день мы, несколько ребят из взвода разведки, оказались в окопах
первой роты. Ночью я привел сюда полевую кухню. Кстати, сопровождать повара
было необходимо, так как предыдущей ночью он, то ли заблудившись, то ли
испугавшись, скормил еду неизвестно кому, и роты целые сутки были голодными.
   В штаб возвращаться не хотелось. Я нашел отдельный окопчик и завалился
спать. Проснувшись, я увидел, что погода была чудесной, стояло бабье лето. Я
заметил в соседнем окопе другого разведчика, Колю Карлова и перебежал туда.
День был спокойный, перестрелка была редкая, и мы болтали, вспоминая
довоенную жизнь.
   Окоп был мелким, и колина голова периодически мелькала над бруствером.
Вдруг ушанка слетела у него с головы. Мы не поняли в чем дело, но когда он
поднял ее, мы увидели, что на том месте, где обычно прикалывают звезду, была
маленькая дырочка, а на обратной стороне - большая дыра, из которой торчали
клочья ваты. Самое странное, что на черепе у Коли не было даже царапины.
Какой-то дотошный снайпер даже в такой прекрасный день, вместо того чтобы
наслаждаться природой, исполнял свой долг. Мы посмеялись и порадовались
колиному везению. (Вечером, когда Коля осознал, что был на волосок от
смерти, он напился и всем демонстрировал свою шапку.)