Верховный Главнокомандующий объявил в приказе благодарность войсковым 
соединениям и частям, принимавшим участие в освобождении города, а наиболее 
отличившимся присваивалось наименование Витебских. 

Новое воинское звание присвоили тогда же или немного позднее многим офицерам и 
генералам этого направления. Среди них были четыре генерал-лейтенанта: 
начальник штаба 1-го Прибалтийского фронта Владимир Васильевич Курасов; 
командующий артиллерией того же фронта Николай Михайлович Хлебников; 
командующий 6-й гвардейской армией Иван Михайлович Чистяков; командующий 5-й 
армией Николай Иванович Крылов. Все они, воюя с первых дней войны, показали 
себя с наилучшей стороны, проявили способности крупных организаторов и умелых 
руководителей больших войсковых объединений в самых сложных условиях боевой 
обстановки. Я с полной ответственностью ходатайствовал о присвоении им звания 
генерал-полковника, что и было вскоре сделано. 

Генштаб вообще систематически следил за тем, чтобы отличившиеся командиры не 
забывались. Так, добавлю, что за время Белорусской операции в разное время на 
тех двух фронтах, за которые я непосредственно отвечал, были повышены в звании, 
помимо вышеупомянутых, начальник штаба 3-го Белорусского фронта бывший 
генерал-лейтенант А. П. Покровский, командующий артиллерией того же фронта 
бывший генерал-лейтенант артиллерии М. М. Барсуков и командующий бронетанковыми 
и механизированными войсками бывший генерал-лейтенант танковых войск А. Г. 
Родин, командующий 11-й гвардейской армией бывший генерал-лейтенант К. Н. 
Галицкий, командующий 31-й армией бывший генерал-лейтенант В. В. Глаголев, 
командующий 3-й воздушной армией бывший генерал-лейтенант Н. Ф. Папивин, ряд 
командиров корпусов, дивизий, бригад и начальников штабов в соединениях. 

Ставка не забывала ни одного фронта - присвоение более высоких званий 
проводилось во всей Красной Армии. В те дни стал Маршалом Советского Союза 
Константин Константинович Рокоссовский. Войска его фронта как раз в тот день 
освободили Бобруйск, а затем ликвидировали в "Бобруйском котле" окруженную 
группировку врага. 

Иного рода события происходили в неприятельском стане. На терпевшего неудачи 
командующего группой армий "Центр" генерал-фельдмаршала Буша обрушился гнев 
фашистского фюрера, и новым командующим группы стал генерал-фельдмаршал Модель. 
16 августа и он был сменен генерал-полковником Рейнгардтом. 

Вспоминаются эпизоды, связанные с событиями в "Витебском котле". Окруженным 
фашистским войскам был предъявлен ультиматум о сдаче. Они попросили дать им на 
размышление несколько часов. На глазах наших воинов они устроили в своих 
подразделениях собрания, но решения так и не приняли. Когда время истекло, а 
ответа о сдаче не последовало, советские войска перешли в атаку. И только тогда 
фашисты начали сдаваться в плен, почти не оказывая сопротивления. Среди пленных 
оказалось, в частности, 4 генерала. Их допросили Черняховский, член военного 
совета 3-го Белорусского фронта В. Е. Макаров, координировавший деятельность 
авиации заместитель командующего ВВС Ф. Я. Фалалеев и я. До этого они 
содержались порознь и не знали о пленении других генералов. Командир 53-го 
армейского корпуса Гольвитцер считал плен случайностью, результатом личной 
неосторожности и полагал, что войска его корпуса все еще дерутся под Витебском. 
Он просил, если возможно, проинформировать его о ходе боев за Витебск и был 
потрясен, когда мы предложили ему навести эти справки у подчиненных ему лиц и 
приказали привести командира 206-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта Хиттера, 
начальника штаба его корпуса полковника Шмидта и других... 

В эти дни была окончательно смята упиравшаяся флангами в болота оршанская 
оборонительная система врага. 27 июня Орша была очищена от фашистов. Армии 
Чистякова и Белобородова взяли 28 июня Лепель. Конно-механизированная группа 
Осликовского форсировала Березину севернее Борисова, вслед за нею сюда вышли 
главные силы 3-го Белорусского фронта, наступавшие на этом направлении, а 1 
июля в Борисов ворвались войска 11-й гвардейской, 31-й и 5-й гвардейской 
танковых армий. 

В своих воспоминаниях я не имею возможности приводить много примеров героизма 
советских воинов. Но об одном случае удивительного мужества, который тогда 
потряс нас, я все же хочу рассказалъ. 

В боях за Оршу участник танкового десанта гвардии рядовой Ю. В. Смирнов был 
тяжело ранен и попал в плен. О дальнейшем мы узнали, когда наши вошли в город. 
В одном из блиндажей нашли прибитое к кресту тело юноши. В блиндаже валялись 
брошенные фашистами штабные документы и протокол допроса. Здесь же были 
солдатская книжка и комсомольский билет гвардейца Юрия Васильевича Смирнова. Он 
не ответил ни на один вопрос врага и погиб как герой. Гражданин Советского 
Союза комсомолец Смирнов не выдал военной тайны и остался верен Отчизне до 
последнего вздоха. Ему посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза. 
Имя его с благоговением будут вспоминать потомки... 

В масштабах фронтовой операции меня волновали в те дни главным образом три 
вопроса. Первый состоял в том, что успешный ход наступления наших войск и 
разрушения, оставленные войной на железных дорогах, с каждым новым днем все