большими группами командного состава; нарушать существовавший ранее режим огня; 
производить ознакомительные облеты занятых противником территорий. Маскировка 
районов сосредоточения повседневно проверялась с воздуха офицерами штаба фронта.
 Одновременно проводился ряд хорошо продуманных и умело организованных 
мероприятий с целью дезориентации противника. Серьезно была организована и 
боевая подготовка войск на хорошо оборудованных полигонах и учебных полях в 
тылу, куда дивизии и специальные части, предназначенные для прорыва, 
последовательно и скрытно выводились во вторые эшелоны. 

Во всем чувствовался мудрый опыт командования и штабов всех степеней фронта, 
накопленный на протяжении войны. 

5 июня командование фронта рассматривало планы армий по проведению операции. 
Докладывали командармы И. И. Людников (39-я армия) и В. В. Глаголев (31-я 
армия). Особых замечаний их планы не вызвали и были одобрены. 

6 июня с утра мы с И. Д. Черняховским побывали в 5-й ар-мин Н. И. Крылова, на 
участке прорыва детально проанализировали планы командующего и начальников 
родов войск армии. 

Особое внимание было уделено вопросам использования артиллерии и увязке 
действий пехоты, танков, артиллерии и авиации. По всем вопросам была достигнута 
полная договоренность, и мы покинули армию вполне уверенными в том, что она 
находится в твердых, умелых и надежных руках. 

В ночь на 7 июня я доложил Верховному, что на 3-м Белорусском и 1-м 
Прибалтийском фронтах за эти дни никаких изменений в оперативной обстановке не 
произошло, подготовка войск в 3-м Белорусском проходит в сроки, установленные 
планом. 7 июня вместе с Черняховским, Фалалеевым и командованием 1-й воздушной 
армии мы обсуждали задачи, стоявшие перед авиацией. На рассвете 8 июня я вместе 
с М. Н. Чистяковым и Ф. Я. Фалалеевым перелетели на 1-й Прибалтийский фронт. 

Командующего фронтом Ивана Христофоровича Баграмяна я знал еще до Великой 
Отечественной войны по учебе в Академии Генерального штаба, а начальника штаба 
Владимира Васильевича Курасова - еще раньше, до совместной учебы в этой 
академии. Наше первое знакомство с ним состоялось в 1935-1936 годах во время 
оперативно-стратегических полевых поездок, проводившихся командующим 
Белорусским военным округом И. П. Уборевичем. Я тогда работал начальником 
отдела боевой подготовки в штаба Приволжского военного округа, командование 
которого привлекалось на эти поездки в роли одного из армейских управлений. В. 
В. Курасов служил тогда в Белорусском военном округе. В 1940 году, после того 
как я был назначен на должность заместителя начальника Оперативного управления 
Генштаба, по моему предложению на мою прежнюю должность - начальника отдела 
оперативной подготовки Генштаба был переведен старший преподаватель Академии 
Генштаба В. В. Курасов. В первых числах августа 1941 года я стал начальником 
Оперативного управления и заместителем начальника Генерального штаба, а В. В. 
Курасов - заместителем начальника Оперативного управления. Он много помогал Б. 
М. Шапошникову и мне в те тяжелые месяцы войны. На протяжении последующих лет 
возглавлявшиеся Владимиром Васильевичем штабы армий и фронтов всегда получали 
высокую оценку Ставки Верховного Главнокомандования и руководства Генерального 
штаба. Установившимися между нами в те годы дружественными отношениями мы оба 
очень дорожили. 

Итак, военная служба снова, в третий раз привела меня туда, где мне довелось 
быть во время гражданской войны и в 30-е годы. Естественно, нахлынули 
воспоминания. Но действительность быстро вернула меня к напряженным 
повседневным делам. Весь день 8 июня мы пробыли на КП И. X. Баграмяна. 
Заслушали доклады командующего, начальника штаба, начальников родов войск и 
члена военного совета фронта о ходе подготовки к операции, ее материальном 
обеспечении. Согласно директиве Ставки от 31 мая командованию 1-го 
Прибалтийского фронта на первом этапе стратегической Белорусской операции 
приказывалось во взаимодействии с 3-м Белорусским фронтом разгромить 
витебско-лепельскую группировку противника и выйти на южный берег Западной 
Двины в районе Чашники, Лепель, для чего силами 6-й гвардейской и 43-й армий 
предусматривалось прорвать оборону противника юго-западнее Городка (в 35 км 
северо-западнее Витебска). 

Решая задачу, войска фронта обязаны были форсировать Западную Двину и овладеть 
Бешенковичами, а частью сил во взаимодействии с правым крылом 3-го Белорусского 
фронта разгромить витебскую группировку противника и освободить Витебск, чтобы 
в дальнейшем, развивая наступление на Лепель, прочно обеспечивать главную 
группировку фронта с севера на полоцком направлении. 

В состав 1-го Прибалтийского фронта к началу Белорусской операции входили: 4-я 
ударная армия (командующий генерал-лейтенант П. Ф. Малышев, член военного 
совета генерал-майор Т. Я. Велик, начальник штаба генерал-майор А. И. Кудряшов) 
- 14-й, 83-й и 100-й стрелковые корпуса; 6-я гвардейская армия (командующий 
генерал-лейтенант, вскоре генерал-полковник И. М. Чистяков, член военного 
совета генерал-майор К. К. Абрамов, начальник штаба генерал-майор В. А. 
Пеньковский) - 22-й и 23-й, 103-й и 2-й гвардейский стрелковые корпуса; 43-я