продвинулись примерно на 65 километров и вышли к линии Маннергейма, - сказал он.
 - Но прорвать ее с ходу нам не удалось. В частности, встретились 
непредвиденные трудности с разрушением укреплений. Я думаю, вам, Дмитрий 
Федорович, следовало бы в ближайшее время поехать на фронт. Надо на месте 
посмотреть и посоветоваться с военными товарищами, чем бы завод мог помочь в 
этом деле. Возьмите с собой двух-трех инженеров. Только оденьтесь потеплее. 

Назавтра ранним утром мы с Евгением Георгиевичем Рудяком, который совсем 
недавно сменил И. И. Иванова на посту главного конструктора, и 
инженером-конструктором Георгием Павловичем Волосатовым выехали на автомобиле 
на фронт. 

Е. Г. Рудяка и Г. П. Волосатова я хорошо знал и уважал их как прекрасных 
специалистов, людей глубоко порядочных и трудолюбивых. Евгений Георгиевич 
окончил военно-механический институт на два года раньше меня и за семь лет 
работы на заводе проявил себя вдумчивым, энергичным инженером, умелым 
организатором. В последующие годы он многое сделал для разгрома врага в Великой 
Отечественной войне, укрепления могущества нашей страны. Он стал Героем 
Социалистического Труда, лауреатом Ленинской и Государственных премий, доктором 
технических наук, профессором. 

Нелегкой была судьба у Георгия Павловича Волосатова. Рос он без родителей - 
сначала беспризорником, потом в детском доме. Окончил школу фабрично-заводского 
обучения, рабфак, а в 1934 году получил диплом с отличием в Ленинградском 
военно-механическом институте. Человек крепкой трудовой закваски, он любую 
работу выполнял надежно. Ему как одному из наиболее подготовленных инженеров, 
обладавшему глубоко партийным, ответственным подходом к делу, и передал я 
немногим более года спустя "Большевик". Георгий Павлович успешно руководил 
заводим и в последующем возглавил одно из главных управлений наркомата 
вооружения. 

За рулем автомобиля, в котором мы выехали на фронт, был Николай Иванович 
Быстров, шофер, как говорят, по призванию. С ним, кстати сказать, я ездил всю 
Великую Отечественную войну и несколько лет после Победы. Машину он вел, как 
всегда, искусно, преодолевая один за другим снежные заносы. Часа через два мы 
подъехали к застывшей у обочины большой колонне. Выяснили, что движения нет 
давно - впереди пробка. Объехать колонну было нельзя - слишком узка дорога. 
Пришлось идти в ее голову пешком. 

Затор создали два грузовика, засевшие в снегу и перегородившие дорогу. Здесь же 
суетилось несколько человек. Я остановил одного из них, спросил, кто здесь 
старший. Оказалось, что это он и есть. Приказал ему немедленно собрать людей с 
ближайших машин. Видно, мой твердый, не терпящий возражений голос, да и одежда 
- на мне были белый полушубок, валенки, шапка-ушанка - подействовали. Во всяком 
случае, уже через несколько минут люди были собраны. Застрявшие грузовики 
столкнули на обочину, и колонна двинулась. 

В районе боевых действий нас встретили представители штаба и проводили к 
командующему - командарму 2 ранга К. А. Мерецкову. Здесь же был член Военного 
совета армии второй секретарь Ленинградского обкома ВКП(б) Т. Ф. Штыков, другие 
товарищи. Нас проводили на передний край. Один из командиров показал в 
стереотрубу доты финнов и пояснил, что они сделаны из очень прочного бетона, 
который не берет легкая артиллерия. Кроме того, у многих дотов боевые казематы 
со стороны амбразур прикрываются броневыми плитами в несколько слоев, а 
железобетонные стены имеют толщину полтора-два метра и дополнительно покрыты 
двух-трехметровым слоем уплотненного грунта. Поэтому заставить замолчать доты 
можно только огнем орудий большого калибра, причем прямой наводкой. Но 
доставить их на огневые позиции для такой стрельбы очень сложно. 

- Нельзя ли что-нибудь придумать для повышения проходимости орудий? спросил 
Мерецков. - Очень нужны и специальные бетонобойные снаряды. 

Фронтовой заказ был выполнен в короткие сроки. Наши артиллеристы получили 
возможность подтягивать тяжелые орудия поближе к переднему краю. Возросла и 
разрушительная мощь боеприпасов. Теперь даже самые прочные укрепления 
противника не были способны противостоять ударам наших орудий... 

Белофиннов от поражения не могли спасти ни активные поставки оружия из Англии и 
Франции, ни скрытая помощь фашистской Германии. Планы англо-французских 
империалистов были сорваны. В марте 1940 года в Москве состоялось подписание 
мирного договора между СССР и Финляндией. 

А раскрученный империализмом маховик войны продолжал набирать обороты. Апрель - 
гитлеровская армия захватила Данию и Норвегию, Югославию и Грецию. Май - 
оккупированы Голландия и Бельгия. Июнь - капитулировала Франция. 

С самого начала второй мировой войны правящие круги западных держав стремились 
вовлечь в вооруженный конфликт с СССР пограничные с нами государства - прежде 
всего Латвию, Эстонию и Литву. Происки империалистов вызвали такую бурю 
возмущения в этих странах, что их правительства вынуждены были осенью 1939 года