* * * 

...По возвращении в Заварыкино мы продолжили с С. Ф. Галаджевым прерванный 
разговор. Сергей Федорович принадлежал к числу людей, сочетавших в себе 
способность к непринужденному общению с остро развитым чувством партийной 
принципиальности. В его суждениях неизменно главенствовали ясность мысли, 
четкое представление о путях достижения поставленной цели, точный аналитический 
учет всех привходящих обстоятельств. Деловые, партийные и человеческие качества 
людей он оценивал с непогрешимой объективностью. Замечая в ком-то недостатки, 
чаще огорчался, чем негодовал, старался найти им разумное объяснение. И если 
определял, что этому человеку просто нужны помощь, добрый совет, - принимал в 
его судьбе самое сердечное участие. 

Однако в случаях, когда служебные обстоятельства сталкивали его с проявлением 
недобросовестности при выполнении служебного или партийного долга, Сергей 
Федорович, не считаясь с рангом и былыми заслугами провинившегося, умел 
проявить строгость, взыскать полной мерой. 

Естественно, что обо всем этом я не мог узнать в день знакомства, да еще и от 
самого собеседника, отличавшегося большой личной скромностью. Во многих 
замечательных качествах этого человека мне довелось убедиться лично в 
последующие месяцы и годы совместной с ним работы, услышать от его давних 
сослуживцев. Однако и в ходе нашей первой беседы я почувствовал, что имею дело 
с человеком незаурядным, кровно заинтересованным в успехе нашего общего дела. 

Поначалу С. Ф. Галаджев попытался обрисовать состояние партийно-политической 
работы на фронте коротко, в общих чертах, но я попросил доложить все более 
обстоятельно, в подробностях, с выводами и оценками. 

Удивительно привлекательной была сама манера общения Сергея Федоровича с 
окружающими. Говорил он, тихо, очень внятно, произносил слова, строил фразу с 
безукоризненной законченностью, и оттого все сказанное им обретало какую-то 
предельно доходчивую убедительность. 

Надо сказать, что под влиянием всех разговоров о готовящемся ударе по 
окруженному врагу, под влиянием только что прошедшего, уже с моим участием, 
обсуждения детально разработанного плана у меня сложилось достаточно 
обоснованное мнение о всесторонней готовности войск фронта к развертыванию 
наступательных действий. 

Первая беседа с Сергеем Федоровичем мне особенно запомнилась тем, что выводы, 
изложенные им, заставили посмотреть на уровень этой готовности под несколько 
иным углом зрения. 

Ход неторопливых рассуждений С. Ф. Галаджева сводился вот к чему. 

Как известно, войска Красной Армии на протяжении всех полутора лет войны вели 
бои преимущественно оборонительного характера. Наступательные действия в ходе 
разгрома немецко-фашистских войск под Москвой, кроме всего прочего явились для 
нас замечательной школой, что было доказано в ходе блестяще проведенной 
операции по окружению противника под Сталинградом. 

Однако в успешных наступательных действиях из состава войск Донского фронта 
участвовала только 65-я армия. Что касается 24-й и 66-й армий, то они, хотя и 
принимали участие в осуществлении плана окружения противника, но ожидаемого 
успеха при этом не добились, что в определенной мере сказалось и на 
морально-политическом состоянии их личного состава. Что касается нового 
пополнения, та воины маршевых частей в наступательных боях участия не принимали,
 а многие вообще не имели боевого опыта. 

Все эти обстоятельства и определяли теперь одно из главных направлений 
партийно-политической, воспитательной работы с личным составом. Требовалось 
укрепить веру в гарантированный успех готовящегося наступления, привить бойцам 
и командирам наступательный образ мышления, научить всех и каждого оправдавшим 
себя в недавнем прошлом тактическим приемам наступательных действий в бою. 

Как выяснилось из дальнейшего разговора, политическое управление, политорганы, 
весь партийно-политический аппарат фронта осуществили в этом направлении целый 
согласованный комплекс практических мероприятий. Вместе со штабами были 
разработаны, а затем отпечатаны массовыми тиражами и широко распространены в 
частях и подразделениях всех родов войск учебные памятки, раскрывающие 
особенности поведения воина в наступлении. Рекомендованные в этих пособиях 
приемы и действия подкреплялись примерами героизма воинов в ходе недавно 
отгремевших боев по окружению противника. Особое внимание уделялось пропаганде 
тактики действий штурмовых групп, показавших высокую эффективность в боях на 
улицах Сталинграда. 

Вводя меня в курс дел и забот политического управления, Сергей Федорович 
раскладывал на столе отпечатанные материалы, перечислял части и соединения, в 
которых политуправление и политорганы своевременно и наиболее успешно