на претворение требований директивы в жизнь, в кабинет быстро, один за другим 
вошли И. С. Белов и А. И. Кудряшов. 

- Новая директива Ставки! - почти торжественно произнес А. И. Кудряшов и 
положил перед командующим раскрытую папку. П. А. Артемьев начал читать вслух. 
Речь в директиве шла о выводе из состава войск Западного фронта пяти стрелковых 
дивизий и сосредоточении их 11-13 октября на Можайской линии в районах 
Волоколамска, Можайска, Боровска, Звенигорода. 

Снова все сразу! Примерно два часа ушло у нас о Н. М. Мироновым на обсуждение 
первоочередных мероприятий по политическому обеспечению всех этих перемен. 
Когда основные разделы плана были уже набросаны на бумаге, позвонил командующий 
и попросил срочно зайти к нему. 

П. А. Артемьева я застал хотя и несколько озадаченным, но в добром расположении 
духа. 

- Вот, Константин Федорович, уже третья за сегодняшний день директива... 
Руководство боевыми действиями на можайском рубеже берет в свои руки штаб 
Западного фронта во главе с новым командующим генералом армии Георгием 
Константиновичем Жуковым. Управление Московского Резервного фронта, - Артемьев 
машинально повел рукой в сторону лежавшей на столе папки, видимо, с предыдущими 
директивами, - расформировывается, войска его объединяются о Западным фронтом. 

Однако это было пока только общее решение. О передаче войск в директиве не было 
ни слова. А если войска не переданы кому-то конкретно - они находятся в чьем-то 
подчинении, в данном случае нашем. Кроме того, многие части перечисленных в 
директивах соединений находились на марше и при всем нашем желании просто не 
могли быть кому-либо переданы. К тому же связь с штабом Западного фронта 
продолжала желать много лучшего. Было лишь известно, что из-под Можайска 
командный пункт фронта переместился в Алабино, а несколько позже - в Перхушково.
 

Что говорить, подобного рода быстрота в изменении нашего положения, прав и 
круга обязанностей не радовала, однако можно было понять и Ставку, которая в 
этот критический момент искала наиболее радикальные решения острейших проблем, 
в частности рационального использования наличных сил, наиболее удобных форм 
управления войсками, часть которых отходила с боями к Москве, другая уже 
размещалась на можайском рубеже, прикрывая подходы к столице, а третья еще 
только выдвигалась из глубины страны на передовые позиции. Но пока все это 
приводилось в надлежащее состояние, мы конечно же продолжали нести полную 
ответственность за прочность Можайской линии обороны, как там ее ни 
переименовывай. 

А бои, и к тому же на редкость ожесточенные, шли, можно сказать, уже по всей 
Можайской линии обороны. Только два примера из сотен подобных - просто для того,
 чтобы облегчить читателю понимание характера действий на дальних подступах к 
столице войск, подчиненных все еще командованию Московского военного округа. 

Генеральный штаб несколько раз напоминал нам о необходимости сосредоточить 
особое внимание на районе Боровска. При выводе на этот участок частей 
Московской дивизии имени Ф. Э. Дзержинского первым вступил в бой под деревней 
Дылдино батальон 2-го полка под командованием капитана И. П. Ключко. 

Противник атаковал с использованием большого количества танков. Артиллеристы, 
входившие в состав этого батальона, с ходу развернули орудия и, замаскировав их 
на опушке леса, открыли по вражеским танкам губительный огонь. Сразу же 
загорелись два танка, потом еще два. Воспользовавшись замешательством в стане 
врага, воины-чекисты совместно с подоспевшими из Боровска бойцами 32-го 
истребительного отряда перешли в контратаку. 

Враг встретил наших воинов пушечно-пулеметным огнем из замаскированного в 
кустарнике танка, прижавшим их к земле. После этого бронированная машина 
выползла из-за укрытия и, продолжая вести огонь, двинулась на дзержинцев. За 
ней двинулись густые цепи вражеской пехоты. Но в тот момент, когда танк уже 
почти наполз на наших залегших бойцов, навстречу ему поднялся комсорг сержант 
Илья Никоненко. Под гусеницы танка полетела связка гранат, а на башню бутылка с 
горючей жидкостью. Объятая пламенем, машина замерла на месте, многие из 
следовавших за ней автоматчиков были уничтожены. Однако последней пулеметной 
очередью из танка Илья Никоненко был убит. 

Крепко отомстили врагу дзержинцы за смерть своего комсомольского вожака! 
Дружной атакой они выбили противника из деревни Дылдино и гнали его три 
километра до деревни Ищеино. 

Так повсеместно дрались с врагом защитники можайского рубежа. 

На калужском направлении противник силами двух армейских корпусов и при 
активной авиационной поддержке развивал наступление на Детчино и Калугу. 
Оборудование Калужского УР к этому времени не было завершено, обороняли его две