«ныряем» между барханами, так что нас заметить можно только непосредственно над 
собой. Пустыня кажется безжизненной. Неожиданно внизу среди песчаных барханов 
увидели несколько кибиток, вокруг ходят козы, стоят два-три верблюда, вот 
проходит женщина с каким-то грузом на голове. Летим дальше, опять только песок, 
а затем еще такое же стойбище. Оказывается, в безжизненной на первый взгляд 
пустыне живут люди — кочевники. Справа по борту мелькнула текущая среди песков 
речка, как маленький ручеек.
     Сделав круг над лагерем батальона, садимся. Стоят лагерные палатки, позади 
полевые кухни. Комбат построил личный состав, одна треть несет службу на постах.
 В штабной палатке висит карта, командир докладывает обстановку в зоне 
ответственности батальона. Капитан Соколов произвел на меня очень хорошее 
впечатление своей осведомленностью и четким докладом. Генерал Слюсарь сообщил, 
что это лучший командир батальона дивизии, и он хотел бы, чтобы ему разрешили 
поступить в этом году в Академию им. Фрунзе.
121
     Я обещаю сделать все, чтобы его приняли. К лагерю на поджарых верховых 
лошадях подъезжают четыре человека в халатах и чалмах. Знакомимся. Средних лет 
мужчина — вождь племени белуджей, второй, постарше его, переводчик, учился в 
Англии, говорит по-русски, но с трудом подбирает слова, двое других с 
автоматами Калашникова — охранники. Заходим в палатку. Охранники берут автоматы 
на изготовку — один снаружи, другой внутри. Сразу же — откуда они взялись — 
рядом с ними становятся десантники, тоже с автоматами. Предводитель что-то 
сказал, охрана исчезает, уходят и десантники.
     Садимся на кровать и на ящики из-под снарядов, через переводчика 
разговариваем.
     Вождь (так назовем его) рассказывает, что он учился во Франции, владеет 
французским и английским языками. Он со своим родовым племенем ушел из 
Пакистана, так как там притесняют белуджей.
     Комбат добавляет, что белуджи находятся рядом в двух-трех километрах от 
лагеря, в крепости, и что по обоюдной договоренности белуджи прикрывают их с 
юга. Вождь передал мне письмо на имя министра обороны СССР, в котором он просит 
дать им оружие и гарантирует, что белуджи будут совместно с советскими 
солдатами воевать против бандитов. По приезде в Москву я это письмо передал по 
назначению. Затем комбат пригласил всех на обед. Зашли в другую палатку, из 
снарядных ящиков составлен стол, накрытый простыней. Охранники-белуджины 
принесли только что запеченного ягненка, адъютант комдива поставил бутылку 
водки. Выпили и закусили ягненком за знакомство и успехи в делах.
     Прощаясь, этот приятный с виду человек пригласил меня к себе в гости и 
показал рукой на виднеющиеся вдали строения — крепость. Я пообещал в следующий 
приезд побывать у них. Но больше в тех местах мне, к сожалению, не пришлось 
быть.
     Прилетели в Кабул. Утром оперативный дежурный дивизии доложил о трагедии. 
На другой день
122
после нашего отлета комбат с двенадцатью десантниками на борту полетел на 
перехват каравана, идущего от пакистанской границы в сторону Лашкаргаха. 
Вертолет был сбит, погибли все, в том числе капитан Соколов. Для меня это была 
тяжелая утрата, ведь только вчера я обещал ему, что он поступит на учебу в 
академию.
     
     В один из прилетов в Афганистан я имел встречу с Бабраком Кармалем.
     С генералом Слюсарем подъехали на «Волге» к воротам дворца. Два солдата в 
афганской форме с автоматами наперевес отдают честь с характерным для афганцев 
пристуком ноги. Смотрю, что-то лица их расплываются в улыбке. Оказывается, это 
наши десантники, охраняющие дворец. У подъезда нас встретили и проводили на 
второй этаж. Заходим вместе с переводчиком в кабинет Генерального секретаря ЦК 
НДПА. Из-за стола встает и идет нам навстречу невысокого роста, полноватый, в 
черном костюме человек — это Бабрак Кармаль. Пожимает нам руки, приглашает 
сесть, приносят кофе.
     В ходе беседы он несколько раз высказывает свое восхищение действиями 
десантников.
     Обращается ко мне:
     — Товарищ генерал, вы можете оказать нам помощь в формировании такой же, 
как у вас, воздушно-десантной дивизии?
     Я пытаюсь объяснить, что для формирования такой дивизии кроме людей, 
парашютов, специальной техники и вооружения необходимы еще военно-транспортные 
самолеты. Видимо, он совершенно не представляет, о чем говорит.
     Комдив вступает в разговор и докладывает, что вчера освобожден от душманов 
курортный городок в восемнадцати километрах северо-западнее Кабула, бывшая 
летняя резиденция королей.
     Бабрак оживляется: вот теперь можно туда поехать отдохнуть! Нас это 
удивляет: выходит, для него главное — это то, что можно отдохнуть, а ведь мы 
вчера там потеряли несколько человек. На этом наш визит заканчивается.
123
     После встречи с Бабраком Кармалем нас приглашают на ужин. Едем на окраину 
Кабула в парк короля Надир-шаха. На всем протяжении дороги стоят бойцы царандоя 
(милиции). Спереди и сзади нашу «Волгу» и две машины афганцев прикрывают 
бронетранспортеры. Въезжаем в парк, показывают могилу основателя Афганистана. 
Приглашают в дом (ресторан). Десантники, прибывшие на бронетранспортерах, с 
автоматами наперевес окружают ресторан. Кругом ни одного афганца не видно. Ужин