специалистов, которые атаковал 34-й полк{45} дивизии Родимцева с танками 
тяжелой бригады, остались в руках немцев. Стрелковая бригада полковника 
Батракова с подразделениями дивизии Сараева, понеся большие потери, была 
оттеснена на рубеж Лесопосадочная. Гвардейская стрелковая дивизия Дубянского и 
отдельные подразделения других частей, тоже понеся большие потери, отошли на 
западную окраину города, южнее реки Царица"{46}. 

62-я армия, несмотря на усиливающиеся яростные атаки противника, в жестоких 
боях оказывала ему все более решительный отпор. Воины 13-й гвардейской 
стрелковой дивизии отбросили противника от района центральной переправы на 
берегу Волги, очистили от него многие улицы и кварталы, не допустили разобщения 
немцами фронта армии в центре города. Гвардейцы вышли на железную дорогу, 
захватили вокзал Сталинград-1. В ходе борьбы улицы и здания переходили из рук в 
руки. На рассвете 16 сентября 39-й гвардейский стрелковый полк под 
командованием майора С. С. Долгова (13-я гвардейская стрелковая дивизия) и 
сводный 416-й стрелковый полк 112-й стрелковой дивизии под командованием 
капитана В. А. Асеева штурмовали и после упорного боя овладели Мамаевым 
курганом. При штурме особенно отличился взвод лейтенанта Вдовиченко. Сам 
Вдовиченко геройски погиб в этом бою. 

Исключительно упорная борьба за эту высоту, господствующую над городом и Волгой,
 продолжалась с невероятным ожесточением до конца января 1943 г. В приводимом 
отрывке эпизод боя за курган рисуется непосредственным его участником, бывшим 
политруком артиллерийского дивизиона из 112-й стрелковой дивизии Б. В. 
Филимоновым. Он рассказывает о том, что сам видел и пережил в ходе боя. "Плотно 
прижавшись к сухой, выжженной траве, я смотрел на вершину: "Вот она - совсем 
рядом, один бросок, и она будет наша!" Так думалось мне, хотя я знал, что 416-й 
стрелковый полк нашей дивизии при поддержке дивизиона несколько раз достигал 
самой вершины кургана, по фашистам удалось контратаками сбросить его. Вся 
высота была перепахана разрывами мин, снарядов и бомб. Земля гудела и 
стонала"{47}. 

Рядом с Филимоновым приготовились к атаке его боевые товарищи: И. Пивоваров, Н. 
Сергиенко, Коваль, В. Зайцев, П. Патенко. А. Очкин. 

Когда в воздух взвилась красная ракета - сигнал к атаке, капитан Асеев выскочил 
из траншеи и пошел впереди наступающих подразделений. 

Бронебойщиков вел на штурм политрук Патенко. "Я видел, как Патенко был уже 
недалеко от вражеского пулеметчика, бросил несколько гранат, но тут же упал, 
сраженный вражеской пулей. Пивоваров был рядом с политруком. Он взял у павшего 
автомат, передал бронебойку второму номеру и расстреливал в упор пулеметчиков. 
Старый коммунист повел бойцов все выше и выше. Уже недалеко от самой вершины 
был убит второй номер, и Пивоваров снова стрелял из противотанкового ружья"{48}.
 

Атакующие ворвались в траншеи, уничтожая фашистов. "Не успели мы подтянуть 
огневые средства, как появились первые фашистские самолеты и бомбы стали 
вдалбливать все живое в землю. Ожесточенной бомбардировкой противник хотел 
сорвать наше наступление. Правда, на наше счастье, многие бомбы падали позади 
нас: фашисты боялись поразить своих. Стиснув зубы, мы лежали в сплошном дыму и 
огне, совсем оглохшие, и думали об одном: с последним разрывом бомбы скорее 
броситься на врага, навязать ему ближний бой"{49}. 

Когда фашистские самолеты отбомбились, гитлеровская пехота и несколько танков 
контратаковали советских воинов. Однако два танка были подбиты, остальные 
скрылись за обратными скатами. Немецкая пехота залегла. Капитан Асеев поднял 
свой поредевший полк на решительный штурм. За пехотинцами бросились истребители 
танков. 

"Я увидел, как Пивоваров упал, потом снова поднялся - его ранило в руку. Но он 
все же продолжал тащить автомат, бронебойку и умудрялся стрелять. 

У меня тогда не было времени думать. Только теперь, вспоминая, удивляешься 
героизму и самоотверженности людей. Как мог с простреленной рукой Иван 
Афанасьевич Пивоваров взобраться на вершину да еще вести огонь? Как выдержали 
раненые лейтенант Коваль и Коля Сергиенко? Откуда взялись силы у Алеши Очкина - 
он шел на штурм с больной ногой, вывихнутой еще в Гумраке, к тому же 
контуженный в первый день штурма. 

Сколько их, героев, о которых можно очень многое сказать! Какая сила двигала 
ими? Любовь к Родине, ненависть к врагу - вот что звало их вперед! 

Когда стемнело, мы наконец овладели курганом и тут же, отбивая контратаки, 
стали закрепляться"{50}. 

16 и 17 сентября бои развертывались с особенно нарастающим напряжением в районе 
Мамаева кургана и вокзала Сталинград-1. Немецко-фашистские войска вели 
наступление и против левого крыла 62-й армии силой двух танковых, одной 
моторизованной и одной пехотной дивизий. 17 сентября противник смял правый