фронт южнее Волжского водохранилища и нанести удар во фланг и тыл противнику, 
сосредоточивающемуся в районе Волоколамска. С большим трудом мне удалось 
доказать нецелесообразность затеи, которая могла привести только к бесполезной 
гибели множества людей и потере коней. Собранные вместе, кавалерийские 
соединения были бы легко истреблены авиацией и танками. Не знаю, то ли я убедил 
Жукова, то ли осложнившаяся обстановка на фронте повлияла, но, обязав меня 
обдумать его предложение, он к этому вопросу больше не возвращался.

Произведя перегруппировку, подтянув новые части и пополнив участвовавшие уже в 
боях соединения, немецко-фашистские войска группы, армий «Центр», возглавляемые 
фон Боком, 16 ноября перешли в наступление.

К этому времени в 16-ю армию прибыло пополнение, в том числе кавалерийские 
дивизии, прибывшие из Cpедней Азии. С ними довелось натерпеться. Лошади 
оказались нековаными по-зимнему, и это в то время, когда в Подмосковье грунт 
замерз и образовался лед на мокрых и заболочен местах. Они то и дело скользили 
и падали, затрудняя передвижение. Кроме того, личный состав не имел навыков 
действий на пересеченной и лесисто-болотистой местности, что снижало боевые 
качества соединений.

Зато прибывшая к нам из Сибири 78-я стрелковая дивизия, полностью 
укомплектованная личным составом и всем положенным по штатам военного времени 
вооружением и имуществом, возглавляемая А.П. Белобородовым, состоящая 
преимущественно из сибиряков, крепко нас обрадовала. Вошли в состав армии также 
две танковые бригады с небольшим количеством танков и одна так называемая 
танковая дивизия почти без них. Пополнилась несколько и наша артиллерия.

Перед самым началом неприятельского наступления неожиданно поступил приказ 
комфронтом Г.К. Жукова нанести удар из района севернее Волоколамска по 
вражеской группировке. Чем руководствовался знавший обстановку комфронта, давая 
такой приказ, мне и до сегодняшнего дня непонятно. Ведь мы имели крайне 
ограниченные силы, а срок подготовки определялся одной ночью. Мои доводы об 
отмене этого наступления или о продлении хотя бы срока подготовки к нему 
остались без внимания.

Поначалу нашим частям, использовавшим неожиданность, удалось продвинуться до 
трех километров в глубину расположения противника, но затем еле удалось 
освободиться от этого вклинения. Участвовавшая в наступлении конная группа Л.М. 
Доватора отражала удары, наносимые врагом со всех сторон. Пользуясь 
подвижностью и смекалкой, она все же сумела вырваться и избежать полного 
окружения. Почти одновременно с этим нашим так называемым наступлением двинулся 
на всем участке, занимаемом армией, противник.

Наступил решающий момент. Правда, вражеское наступление не явилось неожиданным 
и к нему мы подготовились. Конечно, в пределах тех возможностей, которыми к 
тому времени располагали, хотя и очень ограниченных.

К началу наступления противника у нас были собраны достаточно точные данные о 
его группировке. Об этом неоднократно докладывалось в штаб фронта. Но по 
замечанию, сделанному мне комфронтом при разговоре с ним по ВЧ, будто бы мы 
«паникуем» и во много раз преувеличиваем вражеские силы, можно было сделать 
вывод: нашим донесениям не доверяют.

Между тем взятые в бою в районе Скирманово и северо-западнее Волоколамска 
пленные подтверждали имеющиеся у нас сведения. Мы, конечно, понимали, что 
командующему фронтом хотелось бы, чтобы сил у противника было меньше. Но ведь и 
мы не возражали бы против этого, только приходилось считаться с фактами и 
готовиться встретить худшее. Успокаивать, а тем более расслаблять себя и войска 
мы не имели права.

В трехдневных боях, встречая стойкую оборону наших войск, враг убедился, что на 
волоколамском направлении ему не удастся прорвать оборону. Продолжая упорно 
наносить удар за ударом на этом направлении, медленно оттесняя наши части на 
2–3 км в сутки, он приступил к подготовке удара южнее Волжского водохранилища 
на клинском направлении.

К этому времени бои шли в центре и на левом крыле армии в 10–12 км от 
Истринского водохранилища. Это водохранилище, река Истра и сама местность, 
прилегающая к ним, представляли прекрасный рубеж, заняв который заблаговременно 
можно было организовать прочную оборону небольшими силами.

Тщательно все продумав и всесторонне обсудив возникший план со своими 
помощниками, я ознакомил с ним Главнокомандующего фронтом. Попросил разрешить 
нам отвести войска на выгодный рубеж, не ожидая, пока противник силой опрокинет 
с трудом оборонявшиеся войска и на плечах форсирует и реку, и водохранилище.

Командующий не принял во внимание всей целесообразности моей просьбы и приказал 
не отходить ни на шаг… Такое выражение, между прочим, стало модным в то время. 
Причем чаще всего оно произносилось теми лицами, которые, находясь вдали от 
событий, не видели и не знали, как они развиваются, где и в каких условиях