создавшейся у границы обстановкой. А этого сделано не было. Все ожидали 
указаний свыше.

Могу о том судить хотя бы по содержанию оперативное пакета, который был мною 
вскрыт в первый день войны. Содержание его подгонялось под механизированный 
корпус закончивший период формирования и обеспеченный всем, что положено иметь 
ему как боевому соединению. А поскольку он находился только в первой, то есть 
начальной, стадии формирования, то как Генеральным штабом, так и командованием 
округа должно было быть предусмотрено и его соответствующее место на случай 
войны. Но в таком состоянии оказался не только 9 мк, но и 19-й, 22-й да другие, 
кроме 4-го и 8-го, которые начали формироваться значительно раньше и были 
более-менее способны вступить в бой. Они к тому же имели в своем составе и 
новые танки Т-34 и КВ.

Сохранение трех упомянутых корпусов (всего таких в КОВО имелось пять) сыграло 
бы решающую роль в нанесении последующего контрудара совместно с подходившими 
из глубины страны общевойсковыми армиями. А так они из-за слабого оснащения 
танками представляли собой плохие пехотные соединения, к тому же не имели и 
положенного стрелковому соединению вооружения. В то же время задачи ставились 
исходя из их предназначения, то есть формального названия, а не из возможностей.


Но о чем думали те, кто составлял подобные директивы, вкладывая их в 
оперативные пакеты и сохраняя за семью замками? Ведь их распоряжения были явно 
нереальными. Зная об этом, они все же их отдавали, преследуя, уверен, цель 
оправдать себя в будущем, ссылаясь на то, что приказ для «решительных» действий 
таким-то войскам (соединениям) ими был отдан. Их не беспокоило, что такой 
приказ – посылка мехкорпусов на истребление. Погибали в неравном бою хорошие 
танкистские кадры, самоотверженно исполняя в боях роль пехоты.

Даже тогда, когда совершенно ясно были установлены направления главных ударов, 
наносимых германскими войсками, а также их группировка и силы, командование 
округа оказалось неспособным взять на себя ответственность и принять 
кардинальное решение для спасения положения, сохранить от полного разгрома 
большую часть войск, оттянув их в старый укрепленный район.

Уж если этого не сделал своевременно Генеральный штаб, то командование округа 
обязано было это сделать, находясь непосредственно там, где развертывались эти 
трагические события.

Роль командования округа свелась к тому, что оно слепо выполняло устаревшие и 
не соответствующие сложившейся на фронте и быстро менявшейся обстановке 
директивы Генерального штаба и Ставки. Оно последовательно, нервозно и 
безответственно, а главное, без пользы пыталось наложить на бреши от ударов 
главной группировки врага непрочные «пластыри», то есть неподготовленные 
соединения и части. Между тем заранее знало, что такими «пластырями» остановить 
противника нельзя: не позволяли ни время, ни обстановка, ни собственные 
возможности. Организацию подобных мероприятий можно было наладить где то в 
глубине территории, собрав соответствующие для проведения этих мероприятий силы.
 А такими силами округ обладал, но они вводились в действие и истреблялись по 
частям.

Я уже упоминал выше о тех распоряжениях, которые отдавались командующим фронтом 
М.П. Кирпоносом в моем присутствии и которые сводились к тому, что под удары 
организованно наступающих крупных сил врага подбрасывались по одной-две дивизии.
 К чему это приводило? Ответ может быть один – к истреблению наших сил по 
частям, что было на руку только противнику.

Вспоминая в дороге все, что мне пришлось видеть, ощущатъ и узнать в первые 
недели войны, я никак не мог разобраться, что же происходит.

Ведь элементарные правила тактики, оперативного искусства, не касаясь уже 
стратегии, гласят о том, что проиграв сражение или битву, войска должны 
стремиться к тому, чтобы, прикрываясь частью сил, оторваться основными силами 
от противника, не допустив их полного разгрома. Затем с подходом из глубины 
свежих соединений и частей организовать надежную оборону и в последующем 
нанести поражение врагу.






На Ярцевских высотах


Итак, несколько часов в Москве. Ставка. Здесь мне было сказано, что на 
смоленском направлении «образовалась пустота» в результате высадки противником 
крупного воздушного десанта под Ярцево. Задача: прикрыть это направление и не 
допустить продвижения немцев в сторону Вязьмы.