его китайском руководстве. Читателю молчаливо предлагают думать, что разведчик, 
прибыв в Шанхай, сразу начал работать самостоятельно. Но на самом-то деле это 
только в шпионских фильмах разведчика вот так, без подготовки, в одиночку 
засылают за границу в первую командировку. В реальности так шпионские дела не 
делаются – или, по крайней мере, не делались во времена Берзина, когда к 
нелегальной работе за границей относились достаточно серьезно. Как мог 
Разведупр отправить начинающего разведчика, да еще и не получившего подготовки, 
без надежного куратора? Если агента засылали в одиночку, то долго и тщательно 
готовили, или же его вводили в состав сильной группы, или отправляли с опытным 
напарником – разные бывали варианты. Может быть, Зорге, действительно, был 
суперагентом от природы? И Берзин, едва взглянув на него зоркими глазами 
суперначальника, вот так сразу это понял?

Но на самом деле все это сказочки для пионеров. В Китай Рихард приехал не один, 
он сам пишет об этом в своих «Тюремных записках». Зорге прибыл в страну вместе 
с двумя сотрудниками Четвертого управления. Одним из них был Зепп Вайнгартен, 
его первый радист. Второй – тот самый куратор из Центра. Рихард не называет его 
имени, только псевдоним – Алекс. «Его задача, – пишет он, – состояла в 
обеспечении связи с… управлением и, кроме того, в освещении военных проблем… И, 
хотя я был командирован в качестве его помощника по политическим вопросам, мы 
на взаимных началах работали самостоятельно. Поскольку он был старше меня по 
возрасту и имел прямую связь с Москвой, его нужно считать старшим и по службе. 
Через некоторое время после его отъезда из Шанхая я принял на себя технические, 
организационные и военные вопросы и стал руководителем группы по всем 
направлениям».

Что касается «Алекса» то в установлении личности этого человека имеет место 
быть изрядная путаница. Этот псевдоним принадлежит сотруднику Четвертого 
управления Льву Боровичу, который, действительно, работал в Шанхае и курировал 
группу Зорге – но было это позднее, в 1936–1937 годах. Что же касается того 
«Алекса», который приехал вместе с ним в Шанхай в 1930 году, то это совсем 
другой человек. Настоящее его имя – Александр Улановский (а «совсем настоящее» 
– Израиль Хаскелевич). Родился он в 1891 году в Одессе, имел «богатое» 
дореволюционное прошлое – в 18 лет примкнул к анархистам, был арестован, сослан 
в Туруханский край, потом последовали побег и эмиграция. Вернувшись, Улановский 
участвовал в революции и Гражданской войне. В 1921–1922 годах был 
разведчиком-нелегалом в Германии от ЧК, затем работал в Профинтерне, «дочерней 
организации» Коминтерна, а с 1928 года – в Разведупре. В будущем это самый, 
наверное, неудачливый резидент советской разведки (на четыре командировки – три 
провала). А пока что начиналась его первая командировка по линии Разведупра.

Итак, теперь ясно, в качестве кого Рихард ехал в Китай – он должен был стать 
помощником резидента по политическим и экономическим вопросам, а собственно 
разведывательную работу группы предстояло обеспечивать Улановскому. Возможно, 
тогда он и вправду был больше экспертом ЦК, чем сотрудником разведки. Как 
складывались его отношения с непосредственным начальством – неизвестно, но едва 
ли безоблачно. В 1941 году один из его очередных кураторов писал в докладной 
записке, что Зорге «весьма самолюбив и большого мнения о себе». Ясно, что эти 
качества появились у него не в сорок пять лет, а раньше – впрочем, это видно 
даже из истории его взаимоотношений с Коминтерном. И с таким характером 
работать под чьим-то руководством, выполнять чьи-то указания?

Впрочем, через полгода Улановский под угрозой провала был отозван из Китая. 
Нового резидента на смену ему не прислали, резидентуру взял Рихард. Людей в 
группе было немного. Первый радист Зорге приехал одновременно с ним – Зепп 
Вайнгартен, выпускник Московской радиошколы. Обучение в московской школе было 
поставлено обстоятельно: там учили не только стучать ключом. Выпускник школы 
был способен самостоятельно починить и даже изготовить передатчик. И Вайнгартен 
работал в Шанхае как раз на таком самодельном передатчике.

Еще одним членом разведгруппы, присланным из Центра, был «Джон» – польский 
коммунист, прибывший в Шанхай в 1931 году и вскоре ставший заместителем Рихарда.
 Он занимался шифровальным делом, связью, фотографированием. «Крышей» ему 
служил небольшой магазинчик фотопринадлежностей.

По некоторым данным, настоящее имя Джона – Гирш Герцберг (в Разведупре он 
числился под фамилией «Стронский»). Он родился в Лодзи в 1904 году, со школьной 
скамьи увлекся марксизмом. В 16 лет начал выполнять поручения старшего брата, 
который был одним из первых сотрудников советской разведки в Германии. В 1920 
году Гирш уезжает в Германию, в 1924 году перебирается в Бельгию, где 
организует коммунистическую группу. Попав в связи с этой работой под следствие, 
возвращается в Польшу. В 1929 году его отправляют на учебу в СССР, в так 
называемую Военно-политическую школу компартии Польши в Москве – таких школах 
всегда «паслась» советская разведка, присматривая себе кадры. Окончив школу, 
Гирш получил предложение работать в Четвертом управлении и, после небольшой 
подготовительной командировки в марте 1931 года, его направляют в Шанхай.

Стронский был обладателем весьма эффектной внешности, уступая по этой части 
разве что самому резиденту. Как вспоминала их соратница Урсула Кучински, «у 
него были темные, с залысинами на висках, вьющиеся волосы, мраморно-белый лоб,