нечего, но военная информация о китайской, а особенно о японской армии была 
нужна. Что же касается политических, экономических и прочих аспектов, которые 
интересовали доктора социологии Рихарда Зорге, то по этому поводу Берзин 
проконсультировался с людьми из ЦК и военного отдела Коминтерна. Конечно, 
широкомасштабная деятельность – дело хорошее. Но такими вещами, вообще говоря, 
занимаются дипломаты, в крайнем случае, легальная резидентура, а держать 
нелегала ради политического анализа – слишком дорогое удовольствие. Впрочем, 
спорить с Зорге по этому поводу было бессмысленно: ученый – он и есть ученый, 
пусть в этом качестве и занимается своей «широкомасштабной деятельностью», а 
разведчик из него может получиться хороший, это видно, хотя он и не без 
недостатков. А если искать работников без недостатков, то ведомство придется 
вообще закрывать.

Итак, после нескольких встреч с Берзиным и короткой – очень короткой! – 
подготовки Рихард Зорге вступил на новую стезю. Он сам писал, что Китай – это 
был его выбор, что Восток больше соответствовал его темпераменту, чем Европа. 
Старая, скучная, филистерская Европа, где надо все делать кропотливо, с 
оглядкой на начальство и полицию. То ли дело Китай – там есть где развернуться. 
Надо еще упомянуть, что именно к этому времени теоретики из Коминтерна основные 
надежды по части революции возлагали именно на Китай…




СССР и его дальневосточный сосед


Что же представляла собой страна, которую выбрал точкой приложения своих 
кипучих сил прекрасно разбиравшийся в политике Рихард Зорге? О, Китай был очень 
интересным местом!

Одна из крупнейших по территории и населению стран мира, Китай в то время 
находился в незавидном положении. Потерпев поражение в войне с Японией 
1894–1895 годов и после подавления восстания «боксеров» в 1901 году он 
фактически стал полуколонией, где хозяйничали европейские страны, Россия, 
Япония и США. После победы над Россией и захвата немецких владений в Китае в 
1914 году японское влияние в Китае все усиливалось, постепенно начался открытый 
захват его территорий. Никогда особенно не скрывались и претензии на русский 
Дальний Восток. В 1918 году, воспользовавшись Гражданской войной, японцы 
высадились во Владивостоке, и лишь к осени 1922 года удалось вытеснить их 
оттуда, а в северной части Сахалина они оставались аж до 1925 года. Попытка 
захвата провалилась, но планы остались.

В 1926 году в Японии разразился экономический кризис, а в 1927 году пост 
премьер-министра занял генерал Гиити Танака, политикой которого стало решение 
проблем своей страны за счет соседей – Китая, Монголии и СССР. В качестве 
«внешней доктрины» пропагандировалась идея великой миссии Японии по 
«освобождению» азиатских народов от гнета белых колонизаторов. Однако в 
документе, который премьер-министр в 1927 году представил японскому императору, 
названном впоследствии «меморандумом Танаки», говорилось несколько иное. Там 
открытым текстом излагались следующие планы:

«Для того, чтобы завоевать Китай, мы должны сначала завоевать Маньчжурию и 
Монголию. Для того, чтобы завоевать мир, мы должны сначала завоевать Китай… 
Имея в своем распоряжении все ресурсы Китая, мы перейдем к завоеванию Индии, 
Архипелага, Малой Азии, Центральной Азии и даже Европы… В программу нашего 
национального роста входит, по-видимому, необходимость вновь скрестить наши 
мечи с Россией…»

Так что, как видим, Китай должен был стать опорным пунктом Японии на континенте.
 Впрочем, несмотря на огромную численность населения, в военном отношении это 
была слабая страна, и завоевать ее было нетрудно. Но японцы не спешили это 
делать. В самом деле, захватив страну, надо ей хоть как-то управлять. А что 
касается управляемости, то в конце 20-х годов ситуация в Китае, пожалуй, больше 
всего напоминала Россию времен Гражданской войны.

Несколько раньше, в 1911 году, Синьхайская революция свергла власть Цинской 
династии, и к власти пришло правительство во главе с Сунь Ятсеном. Однако новая 
власть была чисто номинальной. Процесс государственного распада в Поднебесной 
зашел далеко, и власть контролировала лишь шесть провинций на юге страны 
(Гуандун, Гуанси, Юньнань, Гуйчжоу Сычуань и часть провинции Хунань), а 
реальную власть имело только в одной провинции Гуандун. Остальной Китай 
представлял собой множество полуавтономных территорий, которыми управляли 
генералы, – их называли «провинциальные милитаристы». Генералы имели в своем 
распоряжении войска и не собиравшиеся ни с кем делиться властью – а власть эта 
была бесконтрольна и безгранична.

В 1921 году была образована Коммунистическая партия Китая, которая, впрочем, 
вскоре вступила в более крупную националистическую партию Гоминьдан, 
выступавшую за объединение страны и превращение ее в демократическую республику.