фельдмаршалу Клюге пришлось перегруппировать на помощь действовавшим здесь 
войскам из района Десны 7-ю танковую дивизию, организовать оборону на рубеже 
Гнездиловичи-Липно. 

И все же контрудар не дал ожидаемых результатов. Мехкорпуса потеряли почти 
половину своих танков, множество их застряло в болотах и экипажам пришлось 
подрывать свои машины. 

Обострилась обстановка и на правом крыле фронта, на участке 22-й армии, где по 
предположению Тимошенко, мог последовать главный удар двух моторизованных 
корпусов противника. В случае его успеха становилась реальной угроза выхода 
этой группировки во фланг и тыл фронта. Командующий не сомневался, что немцы не 
упустят такой возможности. И новая неприятность поступали сведения о том, что 
соседняя справа, 27-я армия начала отход, а на этот участок кроме соединений 
39-го и 57-го моторизованных корпусов вышли также части 28-го немецкого 
армейского корпуса. Это означало, что теперь против шести дивизий 22-й армии 
могут действовать до шестнадцати вражеских соединений. 

В создавшейся обстановке особое значение имело твердое и бесперебойное 
управление войсками, и Семен Константинович направил в помощь командарму 22-й 
генералу Ф.А. Ершакову на его КП под Невелем оперативную группу штаба фронта во 
главе с Еременко. Туда же направил завершавшую разгрузку 214-ю стрелковую 
дивизию. Неимоверными усилиями соединений армии удалось приостановить 
наступление противника на Себеж. 

В эти же дни войска Западного фронта по решению маршала нанесли еще два 
контрудара по врагу: на борисовском и бобруйском направлениях. Как стало 
известно позже, 6 июля командование группы армий "Центр" донесло в Берлин 
следующее: "Противник перед 2-й танковой группой усилил свою группировку за 
счет подброски новых частей в направлении Гомель. Удары противника от Жлобина в 
направлении Бобруйска, а также в районе Березине позволяют предполагать, что он 
намерен сдержать наступающие через Березину наши танковые силы для того, чтобы 
организовать свою оборону на р. Днепр". В результате контрударов советских 
войск корпуса танковой группы противника понесли большие потери и на несколько 
дней были задержаны в междуречье Березины и Днепра. "47-й моторизованный корпус,
 - отмечал командующий 2-й танковой группой генерал Г. Гудериан, - находился в 
тяжелом положении и нуждался в особой поддержке"{9}. Ее соединениям не удалось 
прорвать предмостных укреплений в районах Могилева и Рогачева, и они не смогли, 
как требовало главное командование вермахта, стремительно выдвинуться к Днепру 
и форсировать его с ходу. 

В ночь на 8 июля Тимошенко вызвал на фронтовой командный пункт командующего 
13-й армией, чтобы детальней разобраться в обстановке, сложившейся в ее полосе. 
"На рассвете мы с генералом Филатовым на его броневичке добрались до Смоленска, 
- вспоминал С.П. Иванов, в то время начальник оперативного отдела этой армии. - 
Без труда нашли в Гнездово санаторий, где в двухэтажном главном корпусе 
располагался штаб фронта. Маршала Тимошенко в кабинете не было. Адъютант сказал,
 что с минуты на минуту он появится. И действительно, вскоре Тимошенко вошел в 
приемную. Я тогда впервые увидел Семена Константиновича. Он отличался 
кавалергардским ростом и телосложением, говорил рокочущим баритоном с заметным 
украинским акцентом. Заслушав доклад, маршал уточнил задачи армии... Нарком 
размеренно вышагивал по кабинету на своих длинных прямых ногах и не приказывал, 
а как бы внушал Филатову, что армия должна сделать все возможное и невозможное, 
сбить в полосе своих действий темп наступления вражеской танковой армады и 
лучшим рубежом для этого является Днепр..."{10}. С 9 июля в полосе Западного 
фронта образовалась непродолжительная оперативная пауза. "Наличие крупной, все 
время усиливающейся группировки противника между Оршей и Витебском, - 
констатировал Ф. Гальдер, заставило командование 4-й армии отдать приказ 2-й 
танковой группе временно отложить наступление, обеспечить на своем левом фланге 
отражение контратак противника и сохранение прочной связи с 3-й танковой 
группой{11}. Военный совет Западного фронта, не терявший еще надежду вырвать 
инициативу у противника на рубеже Днепра, готовил войска не только к 
оборонительным, но и наступательным действиям. По решению Тимошенко 
значительные силы 20-й и 21-й армий были выдвинуты в междуречье Березины и 
Днепра для нанесения очередных контрударов. 

Надо, конечно, признать, что исход военных действий на Западном направлении 
оказался неудачным для советских войск, вынужденных в первой декаде июля 
оставить значительную часть Белоруссии и отойти на рубеж Западной Двины - 
Днепра. И все же, оценивая обстановку, Тимошенко не без оснований считал, что 
вражеское командование в связи с серьезными потерями, растянутыми тылами, 
ухудшившимся снабжением, будет вынуждено сократить размах последующих операций. 
Лишь после войны он узнал, что к почти аналогичному выводу пришел и один из его 
"оппонентов" фельдмаршал фон Бок, который доносил главнокомандованию 
сухопутными войсками: "Общее положение со снабжением и обеспечением группы 
армий, включая и воздушные силы, требует определенных ограничений как во 
времени, так и в масштабах проведения активных действий"{12}. 

Но главные испытания были еще впереди. 10 июля началось историческое Смоленское 
сражение, развернувшееся на кратчайших путях выхода противника из Белоруссии к