- Надо немедленно дать директиву войскам о приведении всех войск приграничных 
военных округов в полную боевую готовность, - нарушил паузу Тимошенко. 

- Читайте, - бросил Сталин. 

Жуков прочел проект директивы, подготовленный в Генштабе, в котором 
подчеркивалась необходимость решительных действий в соответствии с оперативным 
планом отражения нападения. Сталин перебил начальника Генштаба: 

- Такую директиву сейчас давать преждевременно. Может быть, вопрос еще уладится 
мирным путем. Надо дать короткую директиву, в которой указать, что нападение 
может начаться с провокационных действий немецких частей. Войска приграничных 
округов не должны поддаваться ни на какие провокации, чтобы не вызвать 
осложнений. 

Когда военные ушли отдавать необходимые распоряжения, Сталин как бы про себя 
сказал: 

- Думаю, что Гитлер нас провоцирует... Неужели он решился на войну? 

С поправками, внесенными И.В. Сталиным, директива точнее - приказ НКО No 1 от 
22 июня 1941 г. пошла в войска. Она гласила: "1. В течение 22-23.6.41 возможно 
внезапное нападение немцев на фронтах ЛВО, ПрибВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО. 
Нападение немцев может начаться с провокационных действий. 

2. Задача наших войск - не поддаваться ни на какие провокационные действия, 
могущие вызвать крупные осложнения. 

Одновременно войскам Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и 
Одесского военных округов быть в полной боевой готовности встретить внезапный 
удар немцев или их союзников. 

3. ПРИКАЗЫВАЮ: 

а). В течение ночи на 22.6.41 г. скрытно занять огневые точки укрепленных 
районов на государственной границе; 

б). Перед рассветом 22.6.41 рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в 
том числе и войсковую, тщательно ее замаскировать; 

в). Все части привести в полную боевую готовность без дополнительного подъема 
приписного состава. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и 
объектов. Никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить"{26} 
. 

...23 часа. У Наркома Военно-Морского Флота Н. Г. Кузнецова зазвонил телефон. 
Это от Наркома обороны: 

- Есть очень важные сведения. Зайдите ко мне. 

"Маршал, - вспоминал Н. Г. Кузнецов, - шагая по комнате, диктовал. Генерал 
армии Г.К. Жуков сидел за столом и что-то писал. Перед ним лежало несколько 
заполненных листков большого блокнота для радиограмм. Видимо, нарком обороны и 
начальник Генерального штаба работали довольно долго. Семен Константинович 
заметил нас (Н. Г. Кузнецов прибыл с адмиралом В.А. Алфузовым, заместителем 
начальника Главного морского штаба, - авт.), остановился. Коротко, не называя 
источников, сказал, что считается возможным нападение Германии на нашу 
страну!"{27}. 

В 00 часов 30 минут в штабы приграничных военных округов была закончена 
передача директивы, предупреждавшей о возможном нападении фашистов в течение 22 
- 23 июня. На важном и чрезвычайно ответственном документе стояли две подписи: 
маршала Тимошенко и генерала Жукова. Это были люди очень разные внешне, но 
весьма схожие по своим человеческим качествам, прежде всего по обладанию 
огромной силой воли и целеустремленностью. 3 часа ночи. Сталин устало смотрел 
из окна своего бронированного автомобиля на безлюдные улицы. Он еще не знал, 
что немецкие самолеты уже летят бомбить советские города и аэродромы, что 
экипажи фашистских танков выводят свои машины на исходные позиции, что 
гитлеровские генералы все чаще смотрят на циферблаты своих часов. Их стрелки 
приближались к роковой отметке. Но едва Сталин стал засыпать, разложив постель 
на диване в своем кабинете на даче, где он и работал, и отдыхал, в дверь 
осторожно постучали. Стук больно отозвался в сердце: Сталина никогда не будили. 
Должно быть, произошло самое худшее. Неужели он просчитался? Натянув пижаму, 
Сталин вышел. Начальник охраны доложил: 

- Генерал армии Жуков просит вас, товарищ Сталин, по неотложному делу к 
телефону! Сталин подошел к аппарату. 

- Слушаю...