ов финансов и промышленности кайзеровской Германии – Гугенберга, Кирдорфа,
 Круппа, Тиссена. Призывая к установлению гегемонии немцев в Европе и во всем 
мире, идеологи «пангерманизма» предлагали «изгнать русских с побережья Черного 
моря», славян – с юга Европы, огромные пространства к востоку от Германии 
превратить в поле ее колонизаторской деятельности. На западе в состав «новой 
Европы» замышлялось включить Францию и большинство других государств.
      С трибуны политических собраний и университетских кафедр, на банкетах 
промышленников и банкиров, в школьных аудиториях пропагандировалась идея 
продолжить начатую Бисмарком политику «железа и крови», создать «мировую 
империю тевтонского племени». «Наша цивилизация, – призывал один из лидеров 
пангерманизма, граф Готлиб, – должна воздвигнуть свои храмы на горах трупов, 
океанах слез, на телах бесчисленного множества умирающих. Иначе быть не может».
      Важный шаг на пути осуществления своих целей германские империалисты 
рассчитывали сделать, добившись победы в первой мировой войне. Под предлогом 
обеспечения «безопасности» на будущее, предусматривалось расчленение России и 
отторжение от нее обширных территории (Прибалтики, Польши, Украины, Крыма, 
Кавказа), подчинение Бельгии, Люксембурга, части северного побережья Франции с 
прилегающим промышленным районом, приобретение колоний.
      Подготовку к тому, чтобы «переиграть» неудачную войну 1914—1919 гг., 
германские правящие круги начали сразу же после поражения. Хотя в период 
Веймарской республики свобода действий милитаристов была в какой-то мере 
ограничена условиями Версальского договора, германские империалисты, охваченные 
жаждой реванша; упорно создавали экономическую и техническую базу для новой 
агрессии.
      Установление в Германии фашистского режима означало, что монополистам 
удалось создать такую форму власти, которая давала полный простор их самым 
необузданным экспансионистским устремлениям.
      
      «Ход политических событий, – писал Крупп Гитлеру 25 апреля 1933 г., – 
полностью соответствует желаниям, которые лично я и члены правления вынашивали 
в течение долгого времени». (2)
      
      
«Дранг нах Остен» – «восточная политика» германского фашизма
      
      День 21 марта 1933 г. начался в Потсдаме необычно. С утра зазвонили на 
колокольнях города. По улицам, увешанным черно-бело-красными знаменами империи 
и огромными полотнищами со свастикой, сновали на автомашинах «штурмовики».
      В центре внимания – Гарнизонная церковь, ковчег всех «доблестей» 
прусского милитаризма. Там, в подземелье, покоятся в бронзовом гробу останки 
Фридриха «Великого». Преклонив колено перед реликвиями былых сражений, 
германские завоеватели из поколения в поколение вдохновлялись здесь примером 
алчного и коварного курфюрста и в копоти свечей им виделись новые походы и 
пожары.
      Тут должно состояться торжественное открытие рейхстага, новый состав 
которого «избран» 5 марта 1933 г. День назначен не случайно. Ведь 21 марта 1871 
г. Бисмарк открыл первое заседание рейхстага Германской империи. Тень 
«железного канцлера», таким образом, тоже пригласили на церемонию.
      В церкви толпятся маршалы, генералы и адмиралы в парадной форме времен 
Империи. В первом ряду – кронпринц и фельдмаршал Макензен, облаченные в форму 
гусаров «Мертвая голова». В темных штатских костюмах – солидные представители 
«делового мира», короли стали и угля, фабриканты пушек и удушливых газов.
      Церемонию начал президент республики Гинденбург, появившийся в 
сопровождении нового премьера Гитлера и председателя рейхстага Геринга. Держа в 
руке каску с шишаком, престарелый маршал (ему за восемьдесят) медленно вышел 
вперед. Поравнявшись с императорской ложей, он торжественно поклонился и 
широким движением маршальского жезла приветствовал пустое кресло Вильгельма II. 
Этим жестом он словно вычеркивал из истории поражение Германии в первой мировой 
войне, события последующих лет и возвращал присутствующих ко временам Империи с 
ее духом господства и завоеваний.
      Надев большие черепаховые очки, Гинденбург зачитал краткую речь. Народ, 
заявил он, «явным большинством высказался за правительство, призванное к власти 
моим доверием». Это означало полное оправдание и одобрение режима кровавого 
террора гитлеровцев. Далее, напомнив о былом «величии» Пруссии, президент 
призвал новое поколение немцев объединиться во имя «гордой и свободной» 
Германии.
      С ответным словом выступил Гитлер. Его многословная и полная дешевой 
патетики речь была еще более откровенно и грубо рассчитана на разжигание 
националистических страстей. Говоря о причинах катастрофы, постигшей страну в 
первую мировую войну, Гитлер повторил лживую легенду, будто поражение было 
результатом «удара ножом в спину», т.е. вспыхнувшей революции. Все более 
распаляясь, он обрушился на «скандальные» условия Версальского диктата. 
Выступление закончилось хвалой в адрес Гинденбурга. Затем Гитлер низко 
поклонился и почтительно схватил руку президента. Многочисленные фотографы 
поспешили запечатлеть «историческое» рукопожатие, символизировавшее передачу 
старым маршалом судеб Германии Гитлеру.
      «День Потсдама» завершился возложением венка на могилу Фридриха II и 
военным парадом. Примкнутые штыки и каски солдат, двигавшихся сомкнутыми рядами 
перед зрителями, символизировали то единство, к какому призывались немцы. Дух 
реванша, которым был отмечен спектакль, отныне стал все больше пронизывать 
жизнь третьего рейха.
      Агрессивные планы германского фашизма Гитлер изложил в с