советские корабли. Теперь они стали действовать куда осторожнее. 

*** 

С первых же дней войны флот не только отбивался от врага, но и наносил ему 
удары. Они становились все чувствительнее. Наше командование верно определило 
самое уязвимое место противника - его морские коммуникации. Лапландская 
группировка гитлеровцев не могла существовать без связи с тыловыми базами в 
Норвегии. По суше здесь много не подвезти: железных дорог нет, а пропускная 
способность автомобильных дорог незначительна. Снабжение фронта, подвоз 
подкреплений фашисты могли осуществить только морем. Морем же они вывозили из 
Киркенеса и Петсамо столь необходимое им стратегическое сырье - никелевую руду. 


Размышления над картой привели командующего флотом к выводу - если нарушить 
морские коммуникации врага, то его лапландской группировке будет не до 
наступления: не до жиру, быть бы живу. И Головко нацеливает на вражеские пути 
основную ударную силу флота - подводные лодки. 

Налеты фашистской авиации вынудили перенести флагманский командный пункт флота 
в безопасное место - в убежище, вырубленное в огромной скале. Кабинет 
командующего здесь - крохотная комната. Вся ее обстановка - письменный стол с 
телефонами, несколько стульев и койка. Зато несомненно одно преимущество нового 
КП: рядом с кабинетом Головко - командный пункт бригады подводных лодок. 
Командующий в курсе всех дел подводников. Он знает, где действует каждая лодка, 
что она делает в данную минуту. Командир бригады Н. И. Виноградов имеет доступ 
к командующему в любой час дня и ночи. Головко, как правило, лично провожает в 
поход каждую лодку, подолгу беседует с командиром корабля, разъясняя задачу. 

Условия для действий подводников сложились очень трудные. Берег на запад от 
Рыбачьего занят противником. Вдоль всего побережья - вражеские посты наблюдения,
 батареи, аэродромы. Используя большие глубины прибрежных вод, гитлеровцы свои 
конвои вели почти вплотную к берегу, где во множестве удобных бухт и заливок 
были рассредоточены их сторожевые суда. В начале фашисты пускали транспорты без 
охранения. Но после первых же атак наших лодок стали водить их в конвоях - в 
сопровождении множества боевых кораблей и под постоянным прикрытием авиации. 

И все же потери гитлеровцев на море росли с каждым месяцем. Боевой счет 
советские подводники открыли 14 июля, когда Щ-402 под командованием 
капитан-лейтенанта Н. Г. Столбова проникла в порт Хоннингсвог и двухторпедным 
залпом потопила стоявший там на якоре вражеский транспорт водоизмещением в 3000 
тонн. 21 августа в порт Лиинахамари проникла "малютка" под командованием 
капитан-лейтенанта И. И. Фисановича и потопила еще одно неприятельское судно. 
26 сентября в этом же порту атаковала немецкий транспорт подводная лодка М-174 
под командованием капитан-лейтенанта Н. Е. Егорова. 2 октября М-171 капитана 
3-го ранга В. Г. Старикова тоже непосредственно в порту торпедировала большое 
вражеское судно. 

Пока не так уж много. Сказывался недостаток боевого опыта у командиров кораблей.
 Головко добивается, чтобы каждый поход был для них настоящей школой. Вместе с 
молодыми командирами в плавание отправляются старейшие подводники командиры 
дивизионов И. А. Колышкин и М. И. Гаджиев. Оба почти не бывают на берегу. 
Вернутся с моря и сразу же переходят на другие лодки, уже готовые отдать 
швартовы. 

19 сентября над Екатерининской гаванью, прогремел орудийный выстрел. Это 
подводная лодка К-2 капитана 3-го ранга В. П. Уткина, на которой выходил в море 
Гаджиев, оповестила об одержанной победе. Подводники потопили вражеский 
транспорт. Причем впервые на Севере подводная лодка успешно использовала свое 
артиллерийское оружие (на этих типах лодок стояли мощные орудия) С тех пор 
победные выстрелы - по числу потопленных кораблей - стали традицией 
подводников-североморцев. 

Осенью Северный флот к имевшимся пятнадцати подводным лодкам получил еще восемь,
 переведенных из Ленинграда. Возможности действий на вражеских коммуникациях 
расширились. В сочетании с возросшим опытом подводников это способствовало 
достижению новых боевых успехов. В декабре общее водоизмещение атакованных и 
потопленных североморцами вражеских судов составило 66 тысяч тонн. 

Подводники уже привыкли к тому, что когда лодка после похода возвращается в 
родную гавань, на пирсе ее встречают командующий флотом и командир бригады. 
Адмирал обходит выстроившихся на палубе моряков, поздравляет с победой, каждому 
жмет руку. Здесь же, на, корабле, он выслушивает доклад командира, потом ведет 
офицеров лодки на флагманский командный пункт, где начинается обстоятельный 
разговор о подробностях похода, удачах и ошибках. Так общими усилиями были 
выяснены причины низких результатов атак в первые месяцы войны: командиры 
экономили торпеды и старались поразить цель одним выстрелом. Это часто 
приводило к промахам. Капитан-лейтенант Малышев, например, в одном походе пять 
раз выходил в атаку, и каждый раз торпеда проходила мимо цели. И только шестая 
атака завершилась победой. Да и то лишь потому, что командир сблизился с целью