явное преимущество силы пара перед мускульной силой и силой ветра. Паровой 
двигатель стал применяться во всех отраслях техники и на транспорте. В начале 
XIX века началось строительство колесных паровых судов. Это было значительным 
достижением в развитии мореплавания, так как корабль с паровым двигателем мог 
двигаться в любом направлении независимо от ветра. 

Строительство паровых судов в России началось рано. Первый колесный пароход 
"Елисавета" с машиной мощностью в 16 л. с. был построен в 1815 году в 
Петербурге. Несколько лет спустя русские начали строить и вооруженные пароходы. 
Так, в 1825 году на Черном море был спущен на воду пароход "Метеор", 
вооруженный четырнадцатью пушками. Однако развитие парового флота в России шло 
медленно. Царское Правительство и помещики тормозили развитие промышленности, 
стремясь сохранить и упрочить в стране феодально-крепостнические порядки. 

В середине сороковых годов XIX века в России было принято решение в виде опыта 
применить впервые на военных судах в качестве движителя гребной винт, 
устроенный так, что его можно было поднимать в специальное отверстие в кормовой 
части. Это нововведение явилось новой ступенью в развитии парового судостроения.
 

В 1846 году на Охтенской верфи был заложен 52-пушечный винтовой фрегат 
"Архимед" с машиной мощностью в 300 л. с. - первый русский корабль с гребным 
винтом. 

Бутаков внимательно следил за всем новым в морском деле. Ему было совершенно 
ясно, что парусный флот уходит в прошлое. Было ясно и другое: новая техника 
принесет с собой и новые приемы морского боя, новую тактику. Но по каким 
принципам должна строиться тактика парового флота? На этот вопрос Бутаков 
упорно искал ответ. 

Однажды его внимание привлекла статья капитана французского флота Дю-Парка 
"Опыт изложения некоторых начал пароходной тактики". Внимательно ознакомившись 
со статьей, Бутаков пришел к выводу, что содержащиеся в ней рассуждения автора 
легковесны и поверхностны. 

"Боевой порядок... отдельного флота должен походить на подобное же расположение 
армии..."{23} - писал Дю-Парк. Эти слова показывали, что автор статьи не 
понимал тактических свойств паровых судов, а следовательно, не видел и той 
основы, на которой должна была строиться тактика парового флота. Переносить 
боевой порядок сухопутных армий на флот значило не учитывать специфики флота, 
не учитывать основного тактического свойства паровых судов - их высокой 
маневренности. Поэтому все дальнейшие суждения Дю-Парка о походных ордерах, 
способах перестроения и т.п. являлись по сути дела измышлениями. 

Бели, действительно, в недалеком будущем будут созданы паровые эскадры, то 
какими должны быть у них походные и боевые строи? Каким математическим и 
механическим законам должны подчиняться совместные движения пароходов? 
Необходимо было точно ответить на все эти вопросы, а у Дю-Парка они разрешались 
крайне общо и неясно, "с ветвей, а не с корня". Бутаков понимал, что решать их 
следует не общими рассуждениями, как это делал Дю-Парк, а на основе точных 
выводов математики и механики. 

* * * 

27 марта 1851 года Бутаков был командирован в Англию для приемки и перевода в 
Россию строящегося там буксирного парохода "Дунай", командиром которого он был 
назначен{24}. 

По пути в Англию Бутаков заехал в Вену навестить находившегося там на лечении 
адмирала Лазарева. Но повидать Лазарева Бутакову уже не удалось: 11 апреля 1851 
года выдающийся русский мореплаватель и флотоводец скончался. Опечаленный 
тяжелой утратой Григорий Иванович задержался в Вене, чтобы принять участие в 
отправлении на родину праха своего учителя... 

Прибыв в Англию, Бутаков с присущей ему энергией занялся порученным делом. 
Возмущенный медлительностью и проволочкой в строительстве "Дуная", он 
решительно потребовал от английских судостроителей выполнения подписанного ими 
контракта. 17 августа 1851 года он доносил В. А. Корнилову{25} о причинах 
задержки постройки. "Компания Миллер и Ревенгилл, - писал он, переводит свой 
завод строения железных судов в Ньюкэстль, и потому опоздает против 
контрактного срока. Пенн же, строящий машину для этого судна, имеет так много 
других заказов, что также затянул изготовление нашей машины... В первой 
половине сентября н.ст. я надеюсь выйти из Лондона..."{26} 

Однако истинная причина была другая. Политическая обстановка на Ближнем Востоке 
была настолько напряженной, что в любую минуту можно, было ожидать начала войны 
между Россией и Англией, поэтому английские судостроители намеренно задерживали 
выполнение русских заказов. 

Только к 17 сентября ему удалось провести на Темзе первое испытание "Дуная".