И второй эпизод, который произошел в это же время. Доложили, что прибыли 
мужчина и женщина, очень хотят видеть коменданта по срочному делу. 

- Ну, давай их сюда, - приказал я. 

Вошел среднего роста мужчина, со следами побоев на лице и перевязанной правой 
рукой, сопровождаемый горько плачущей женщиной; 

- Садитесь, - сказал я. - Фамилия?Пришедший назвал. 

- Вы же вроде не армянин? 

- Да, я осетин. 

- Так в чем же дело? Осетин вроде, по моим данным, нетрогают? 

А суть дела состояла в том, что после почти 20-летнего стояния в очереди этому 
человеку выделили квартиру. Состав семьи: сам, жена, двое детей-погодков - трех 
и полутора лет и парализованная мать. 

До этого он проживал в маленьком финском домике на двоих с соседом, а в 
квартире, которую ему выделили и потребовали немедленно заселиться, не было ни 
электроэнергии, ни тепла, ни газа. Он пошел в домоуправление возмущаться: как 
же ему с маленькими детьми и парализованной матерью въезжать в такую квартиру? 
По планам начальника ЖЭУ, в половине домика осетина предполагалось разместить 
то ли какой-то склад, то ли каптерку, потому начальник был крут: сутки времени 
на выселение и никаких разговоров! 

Осетин воспротивился и не съехал. Подрыва единоначалия начальник ЖЭУ не 
потерпел и для восстановления законности и правопорядка прибыл к домику осетина 
во главе войска, состоящего из живой силы - семи слесарей и боевой техники - 
крановой установки с металлическим шаром на тросу, весом примерно полтонны. 
Осетин, будучи мужчиной гордой кавказской крови, забаррикадировался в своем 
жалком жилище вместе с женой, детьми и бабкой. 

- Осетин, выходи! - раздались угрожающие крики. 

В ответ гордое молчание человека, готового умереть, но не сдаться. 

Начальник ЖЭУ открыл боевые действия. Слесаря разломали забор, побили стекла, 
обрезали электроэнергию, отключили газ. Но действия это не возымело. Тогда 
подключили тяжелую артиллерию. С криками "Осетин, выходи!" пустили в дело 
установку с пятисоткилограммовой металлической бабою и нанесли ею удар по крыше 
дома. После третьего удара тяжелой артиллерии по дому сильно пораненный 
осколками стекла осетин осознал бесполезность сопротивления и сдался вместе с 
семейством на милость победителей. Но торжествующие победители милосердия не 
проявили: порядка для навешали ему по фонарю под каждый глаз и разбили нос. В 
отношении перепуганной семьи ограничились только словесными выпадами. 
Старательно перебили всю черепицу на крыше и под гром фанфар удалились. 

- Живи теперь, скотина, если сможешь! Знай, кто тут начальник! 

Финский домик такая конструкция, что, когда бьешь по несущей балке и один конец 
идет вниз, второй, естественно, идет вверх. Посему, громя "преступного" осетина,
 попутно молодчики из ЖЭУ разгромили и ни в чем не повинного соседа. 

Одна опергруппа отправилась за председателем исполкома и замом по строительству,
 вторую я послал за начальником ЖЭУ. Джалилов, кем-то оповещенный, явился сам. 
Охал, ахал, негодовал, обещал разобраться. Первым доставили начальника ЖЭУ. Вид 
у него был скверный. Дело в том, что я уже имел сомнительное удовольствие с ним 
познакомиться при обстоятельствах весьма пикантных. Ко мне на прием пришел 
человек, который самым серьезным образом убеждал меня заставить начальника ЖЭУ 
взять взятку 25 рублей за оформление документов по обмену квартиры. Человек 
по-русски говорил плохо, от природы обладал повышенным темпераментом и плюс еще 
был взвинчен: "Понимаэш, товарыш камондыр, я ему говорю только два листочка, 
двадцат пят рублэй даю. Он мне гаварыт: У менэ чертожнык мэнще ста не бэрот. Я 
ему говорю - два листочка, двэ мынуты - двадцат пят рублэй. Он мнэ говорыт: 
"Пошол вон!" Товарыш командыр, пуст он возьмет двадцат пят рублей и оформыт 
докумэнты". 

Тогда начальник ЖЭУ был доставлен вместе с секретаршей, печатью и бланками. 
Начальника усадили за стол, перед секретаршей поставили машинку, а мы с 
начальником штаба дивизии полковником Н. Н. Никифоровым демонстративно громко и 
шумно поспорили. Я утверждал, что на оформление документов с постановкой печати 
хватит двух минут, а Николай Николаевич был уверен, что никак не менее двух с 
половиной. Ударили по рукам. Время пошло. Начальник ЖЭУ был по-своему хорошо 
воспитанным человеком, в специфическом, естественно, смысле. По выражению его 
лица я понял, что мой выигрыш - дело его чести. И я действительно выиграл с 
результатом одна минута пятьдесят три секунды. После чего я его слегка пожурил, 
и мы расстались.