Вшестером они нападают на наших ведомых. "Яки", непрестанно маневрируя, уходили 
из-под прицельного огня врага. Крутым боевым разворотом, "через плечо", набираю 
потерянную при преследовании высоту и устремляюсь на помощь товарищам. 

- Ура! - закричал по радио обрадованный Филиппов. 

Противник, заметив меня, приготовился к отражению атаки моего "яка". Этим 
воспользовался Филиппов. Он резко развернул машину, зашел "мессершмитту" в 
хвост и меткой очередью сбил его. 

Остальные не решились продолжать бой и поспешно ушли... 

...До наступления темноты остается один вылет. 

Собираю восьмерку, в нее входят летчики трех эскадрилий. Едва мы успели 
подняться, как с командного пункта сообщили о приближении группы вражеских 
бомбардировщиков. Построив самолеты в два яруса, тороплюсь набрать высоту и 
встретить противника на подходе. 

Со стороны Белгорода шла шестерка "юнкерсов" и девятка "хейнкелей", прикрытых 
звеном "мессершмиттов" и "фокке-вульфов". 

"Довоевались, - подумал я. - Собрали всякой твари по паре..." Занимаю исходное 
положение со стороны солнца, Противник идет спокойно, видимо не замечая нас. 
Выбираю удобный момент для удара по "юнкерсам" и подаю команду: - За мной, в 
атаку! "Юнкерсы", отстреливаясь из пулеметов, бросают бомбы на свои войска и 
ложатся на обратный курс. 

Мы атакуем бомбардировщика, отставшего на развороте и, не преследуя уходящих, 
наваливаемся на "хейнкелей". 

С первой атаки нам не удалось даже расстроить их боевого порядка - так хорошо 
они шли. Но зато со второй один бомбардировщик загорелся, а другой, под битый, 
начал отставать. Одновременно от нашего звена отделился самолет. Это Филиппов. 

- Занять место в строю! - приказываю Филиппову. 

- Ранен. Разрешите идти домой, - передает он в ответ. 

- Иди, прикроем. 

Атака по "хейнкелям" продолжается. Истребителей же прикрытия связывает боем 
пара "яков". Они дерутся успешно. 

После нашего третьего дружного удара "хейнкели" не выдерживают и, сбросив бомбы,
 начинают уходить на полном газу. 

- Три есть, разрешите преследовать! - войдя в раж, кричит Егоров. 

- Не разрешаю! 

Перестраиваю боевой порядок эскадрильи для встречи возможных новых групп 
противника. Летчики быстро, не мешая друг другу, выполнили команду... Но вот 
уже кончается наше время прикрытия, а немцев нет. Вдруг слышу: Ястребок, видите 
южнее деревни рощу? 

- Вижу. 

- Штурмуйте по северной опушке. Там пехота, ждем атаки, - приказывала "земля", 
называя позывной командующего. 

Построив эскадрилью в правый пеленг, с левым разворотом завожу ее на штурмовку. 
Опушка стремительно несется навстречу. По мере ее приближения становятся видны 
темно-зеленые фигурки гитлеровцев. Как много их! Нажимаю на гашетки. Пулеметные 
очереди режут воздух. Едва не задевая верхушек деревьев, замкнутым кругом 
проносится вся эскадрилья. 

- Молодцы, истребители, - звучит голос с "земли". - Пехота шлет благодарность, 
прошу повторить заход! 

- Бить до последнего патрона, - передаю команду и повторяю атаки одну за другой.
 

Зенитные установки немцев захлебываются в бессильной злобе. 

Последняя атака... Короткая очередь - и на моем самолете пулеметы замолкли: 
патроны все. Перевожу машину в набор, позади, поливая врага огнем, один за 
другим проносятся остальные летчики. 

- Работу закончили, - передаю по радио.