бороться на стороне немцев против коммунизма, против ненавистной власти Сталина,
 — утверждают „Очерки к истории Освободительного Движения Народов России“. — 
Уже тогда насчитывалось под ружьем 600 000 человек, т.е. почти 50 дивизий. А 
сколько добровольцев было одиночным порядком или горсточками вкраплено в разные 
немецкие части, шоферами автомашин, кашеварами, механиками — осталось 
неизвестным. По общим подсчетам послевоенного времени, можно считать, что 
численность добровольцев достигала одного миллиона человек. Если к этой массе 
прибавить еще около миллиона, а может быть, и больше „остовцев“, годных к 
военной службе, и остальных, которые могли работать в тылу и служить в 
вспомогательных частях, то прав А.А. Власов, когда он бросил немцам: „Я вам дал 
4 500 000 людей! Где они?“ [212]

Барону Фрайтаг-Лорингхофену Власов понравился.

Гюнтеру д'Алькэну — нет.

Но так была устроена судьба генерала, что дружелюбие было для него столь же 
опасно, как и неприязнь.

Действительно, если бы барон Фрайтаг-Лорингхофен хотя бы познакомил Власова со 
своими друзьями, не миновать бы Андрею Андреевичу общей участи заговорщиков. Ну,
 а если бы д'Алькэн все-таки осуществил свой план, Власов бы сгинул в 
безвестности…

Спасительным для Власова оказалось то, что ни один из его собеседников не 
проявил настойчивости в реализации своих планов относительно его.

Сохранилось несколько фотографий Гюнтера д'Алькэна.

На всех фотографиях на лицо начальника пропаганды войск СС, скрывая его глаза, 
всегда падает тень козырька фуражки…

В такой же неразличимой тени д'Алькэн осуществлял план пропагандистской акции 
«Скорпион Восток». Идея операции сводилась к тому, чтобы, воспользовавшись 
наработками «Вермахт пропаганды», широко раструбить о существовании Русской 
освободительной армии, которая будет бороться не против России, а за Россию 
против Сталина.

Как утверждает протоиерей Александр Киселев, акция «Скорпион Восток» отчасти 
удалась. На фальшивку — призыв якобы исходил от генерала Власова — ежедневно 
стали перебегать из Красной армии тысячи бойцов только на одном Южном фронте, 
где эта акция проводилась. Перебежчики не хотели говорить с немцами, а искали 
Власова. «И это происходило в 1944 году, меньше чем за год до конца войны, 
когда Красная армия имела уже все основания считать себя победоносной».

Насчет тысяч тут явное преувеличение, но какие-то перебежчики появились, и за 
неимением других успехов этот успех мог воодушевить д'Алькэна. Оставалось 
продумать кое-какие малосущественные детали…

Д'Алькэн знал, что после выступления в Бад-Шахене Гиммлеру трудно будет 
изменить отношение к Власову, и он решил сразу произвести рокировку в Русском 
освободительном движении. Он предложил Жиленко-ву, которого привлек к 
сотрудничеству с самого начала акции «Скорпион Восток», принять от Власова 
руководство Движением. Спасая карьеру Власова, Георгий Николаевич Жиленков 
отказался от предложения д'Алькэна.

Почему?

Ответ пытались найти и судьи на московском процессе в 1946 году.

«Подсудимый Власов. Подсудимый Жиленков не совсем точно рассказал суду о своей 
роли в его связях с СС. В частности, он показал суду, что лишь по моему 
указанию он связался с представителем СС. Это не [213] совсем так. Жилетов 
первый имел связь с представителями СС, и именно благодаря его роли я был 
принят Гиммлером. До этого Гиммлер никогда меня не принимал.

Подсудимый Жиленков. Я не отрицаю показаний Власова, но хочу сказать, что 
только после моей поездки в район Львова и установления связи с представителем 
Гиммлера д'Алькэном при посредстве последнего нам удалось организовать встречу 
Власова с Гиммлером. Мне было известно, что Гиммлер называл Власова 
перебежавшей свиньей и дураком. На мою долю выпала роль доказать д'Алъкэну, что 
Власов не свинья и не дурак».

Судя по этой пикировке, мы не должны преувеличивать дружественности 
генеральских отношений… Всего за несколько шагов до петли Жиленков — все-таки 
он был истым партийцем! — так ловко «отшивает» своего павшего начальника, что 
трудно предположить, будто он отказывался от предложения д'Алькэна из-за боязни 
обидеть Власова. И, разумеется, нелепо говорить, что причина — в уважении, 
которое Жиленков испытывал к генералу Власову как к руководителю… Нет… Просто 
Жиленков хорошо понимал, насколько это хлопотно быть «героем», а честолюбие