На разборе занятий Михаил Николаевич упрекнул командиров соединений за 
бесшабашное отношение к методике обучения войск:

– Если вы сами толком не знаете, как это делается, то, конечно, не в состоянии 
будете грамотно руководить боевой подготовкой. Тут уж никто не исправит ошибку 
подчиненного, и постепенно она укореняется. Не будучи мастером своего дела, 
отличным методистом, нельзя руководить обучением войск.

Вот как решительно ставил вопрос Тухачевский. А через некоторое время я увидел 
рукопись, содержащую методические указания по подготовке отделения. Она 
принадлежала перу Михаила Николаевича.

Так работал, учил, воспитывал командный состав и готовил войска к грядущим боям 
командующий Ленинградским округом М. Н. Тухачевский. В моих беглых заметках не 
перечислено и десятой доли того, что было сделано им в Ленинграде. Но и они, 
вероятно, дают некоторое представление об этом выдающемся военачальнике, верном 
коммунисте-ленинце.




ПОБОРНИК НОВОГО

И. М. ЦАЛЬКОВИЧ


Как и все военные специалисты моего поколения, я много слышал о М. Н. 
Тухачевском, не раз его видал, читал его книги и статьи, разбирал в академии и 
в Военно-научном обществе его операции. Лично же познакомился с ним только в 
январе 1927 года.

Мне довелось тогда возглавлять временную строительную комиссию № 37, 
занимавшуюся переоборудованием Бачмановского завода сельскохозяйственных машин 
в Центральные артиллерийские мастерские (ЦАМ). Вместе с главным инженером этой 
комиссии П. М. Никифоровым и начальником ЦАМ Н. И. Сафоновым меня вызвали на 
совещание в Штаб РККА. Проводил его сам начальник штаба М. Н. Тухачевский.

Михаил Николаевич очень убедительно говорил о значении техники в современной 
войне и необходимости гармонического развития всех родов войск на основе единой 
военной доктрины. Он нарисовал яркую картину предстоящего в самом недалеком 
будущем бурного роста авиации, танков, моторостроения, химии, радиосвязи. Потом 
стал развивать мысль о Едином научно-техническом центре Красной Армии. По 
мнению Тухачевского, такой центр должен был обеспечить конструирование, 
испытание и всестороннее развитие военной техники. Одновременно ему надлежало 
стать базой для обучения слушателей и научной работы преподавателей Единой 
военной академии (ЕВА). Создаваемые нами Центральные артиллерийские мастерские 
с их многочисленными цехами (танковым, броневым, автомобильным, пулеметным, 
прожекторным, связи и др.) рассматривались как одна из клеточек этого могучего 
организма.

Для большинства участников совещания, в том числе и для меня, идея, высказанная 
М. Н. Тухачевским, оказалась совершенно неожиданной. Тем не менее она захватила 
всех нас. Мы ее горячо поддержали.

И вот в конце февраля 1927 года группа высшего командного состава во главе с М. 
Н. Тухачевским прибыла к нам для ознакомления на месте с будущими Центральными 
артиллерийскими мастерскими. В течение трех дней я сопровождал Михаила 
Николаевича по всем объектам стройки, и он произвел на меня неизгладимое 
впечатление. Тухачевский моментально схватывал существо сложных специальных 
вопросов, держался очень скромно, был мягок в обращении с людьми, но тверд в 
решениях.

В дальнейшем, однако, вопрос о создании Единого научно-технического центра 
оказался отложенным на неопределенное время, а потом и вовсе предан забвению, 
хотя целесообразность его никем не ставилась тогда под сомнение.



Следующая моя встреча с М. Н. Тухачевским состоялась в Ленинграде осенью 1930 
года. Я в то время ведал инженерной службой Черноморского флота и состоял 
членом комиссии РККА по фортификационным опытам. В Ленинград прибыл в 
командировку и опять-таки неожиданно был приглашен к Тухачевскому, теперь уже 
командующему войсками ЛВО.

Михаил Николаевич поначалу завел речь о сопротивляемости артиллерийскому огню 
опытных пулеметных долговременных огневых точек (дотов), затем перешел к 
главному вопросу нашей встречи – взаимодействию сухопутных войск и флота в 
условиях Прибалтийского театра.