"Я не знаю, кто ты, но знаю, что ты храбрый воин, - писала работница завода 
имени Карла Маркса Мария Попова. - В благодарность за твою храбрость прими от 
меня маленький подарок в честь Нового года". 

Надо ли говорить, что значили эти письма для танкистов, мотострелков, 
артиллеристов и связистов?! Они свидетельствовали о кровной связи с Родиной, с 
соотечественниками. Они напоминали, что весь народ ждет вестей о новых победах 
на полях Подмосковья. 

В первых числах января командование Западного фронта спешно готовилось 
возобновить прерванное наступление в правом крыле фронта. Решающая роль 
отводилась 20-й армии. Поэтому к началу наступления ее усилили четырьмя 
стрелковыми бригадами и кавалерийской дивизией, взятыми из соседних 1-й ударной 
и 16-й армий, пятью артиллерийскими полками и двумя дивизионами реактивной 
артиллерии. Кроме того, ей передали 2-й гвардейский кавалерийский корпус с 
танковой бригадой и пятью лыжными батальонами. Предполагалось ввести 2-й 
гвардейский кавалерийский корпус И. А. Плиева после того, как обозначится 
прорыв во вражеской обороне. Предстоящая операция получила название 
"Волоколамская". 

Согласно приказу армия должна была наступать на Шаховскую на узком 
20-километровом фронте. Но сама горловина прорыва, который должны были 
осуществить наша бригада и оперативная группа Ремизова, а также 352-я 
стрелковая дивизия, по плану не превышала 8-километровый участок фронта. Во 
втором эшелоне находились 64-я морская стрелковая бригада и 85-я стрелковая 
дивизия. 

Конкретно нашей группе ставилась задача - 10 января перейти в наступление и 
прорвать оборону противника на рубеже Захарино - Большое и Малое Голоперово - 
Колеево - Тимонино, в дальнейшем развивать наступление на запад в направлении 
Гжатска. 

Готовясь к решающему наступлению, мы в период с 1 по 10 января вместе с пехотой 
вели нелегкие бои местного значения. 

Танков у нас к этому времени оставалось мало - всего 27. Ремонтники трудились, 
не зная отдыха, но к началу наступления подбросили нам только 6 машин. Зато 
танкистам и пехотинцам придали артиллерийскую группу, довольно мощную по 
масштабам начала сорок второго года. Начальником артиллерийской группы был 
назначен майор Кожухов - командир опытный, до тонкости знающий свое дело, 
человек веселый и расторопный. 

Вместе с майором Кожуховым мы планировали в те дни огонь артиллерии, широко 
используя при этом действия кочующих батарей и орудий. Словом, повторили то, 
что в начале войны мы с начальником артиллерии майором Цикало делали в 20-й 
танковой дивизии. 

Отстреляв на одном месте, батарея быстро перекочевывала на другое. А на старых 
позициях, чтобы ввести противника в заблуждение, батарейцы оставляли макеты 
деревянных пушек. Много помогал нам в решении огневых задач, обеспечивающих 
прорыв дамского рубежа, и начальник артиллерии 20-й армии полковник Семенов. 

Готовясь к наступлению, не раз собирали командиров частей и подразделений, 
выходили на местность, уточняли детали взаимодействия. Предупреждали и 
требовали, чтобы во время атаки командиры избегали прямолинейных лобовых ударов,
 а старались выйти во фланг и тыл тому пли иному вражескому опорному пункту, 
очагу сопротивления. Непрестанно напоминали: ведите самую тщательную и 
непрерывную разведку, маскируйте свои действия, обязательно поддерживайте связь 
с соседями, прикрывайте танки от неожиданного нападения фашистских 
артиллеристов и гранатометчиков. 

10 января еще затемно я пробрался на свой КП. Он был оборудован на чердаке избы.
 Валил густой снег. Постепенно светало, и в снежной мгле стали вырисовываться 
кусты, деревья, стога сена. Но видимость резко ограничена. Вряд ли в такую 
погоду можно рассчитывать на помощь авиации. 

Без конца звонит телефон. Командиры частей докладывают о выходе на исходное 
положение для атаки. Пехота залегла в 250 метрах от переднего края обороны 
противника. Укрылись за сараями, стогами сена, избами танки. Заряжены тщательно 
замаскированные орудия. На сей раз на участке прорыва командование армии 
создало высокую артиллерийскую плотность на 1 км фронта - 76 орудий и минометов 
и 12,5 танка. Я представляю себе состояние высокого нервного накала, в котором 
находятся тысячи людей, изготовившихся к броску на последние оборонительные 
сооружения противника на ламском рубеже. Да и меня самого бьет озноб то ли от 
холода, то ли от внутреннего волнения. 

В половине девятого тишину взрывает оглушительный грохот - это по сигналу 
майора Кожухова заговорила артиллерия. Изба нервно вздрагивает при каждом залпе.
 В щели крыши сыплется снег.