Решение Морозова мы одобрили. Тут же в помощь Морозову я послал из своего более 
чем скромного резерва три тяжелых танка KB под командой старшего лейтенанта 
Александра Бурды. 

Подкрепление подняло настроение бойцов морозовской группы, но кто-то сострил: 
"Эх, ежели бы у танкистов на прицепе была еще и походная кухня". Дело в том, 
что наша кухня задержалась, и за сутки боя у танкистов и пехотинцев крошки во 
рту не было. 

Выручил всегда находчивый Александр Бурда. Ведя наблюдение за противником, он 
заметил, что на опушке леса, неподалеку от Куртасово, расположилась немецкая 
походная кухня. Оттуда соблазнительно тянуло запахом свежего варева. 

Александр Бурда подошел к Морозову: 

- Разрешите, товарищ капитан, накормить бойцов из местных ресурсов? 

- Из каких местных ресурсов? - удивился Морозов. - Кругом голо, картофелины 
мерзлой не сыщешь. В разрушенной, выжженной деревне торчат лишь остовы. 

Бурда поделился с капитаном своими наблюдениями и объяснил, что он задумал. 
Затем собрал группу автоматчиков и по лощинке отправился с ними к опушке леса, 
к той самой, где стояла походная кухня немцев. Автоматчики подобрались по 
кустарнику к немецким поварам почти вплотную и дружно открыли огонь. Повара в 
панике разбежались. 

Автоматчики притащили немецкую походную кухню в расположение морозовской группы.
 В котле оказался суп со свининой. 

Закончилась "кухонная операция", немало повеселившая бойцов, а утром 28 ноября 
гитлеровцы обрушили на Степаньково сильный минометный огонь, а затем пустили 27 
танков, сопровождаемых пехотой и противотанковыми орудиями. Наши танкисты, 
притаившись в засадах, как всегда, сохраняли выдержку. Только когда до 
вражеских машин осталось метров сто пятьдесят - двести, открыли огонь из пушек 
по фашистским "крестам". Завязался жесточайший бой. 

Случилось так, что в центре напряженной схватки оказался KB командира роты 
тяжелых танков лейтенанта Стрижевского. Сам Стрижевский в бригаду пришел совсем 
недавно. (Он заменил опытного и смелого старшего лейтенанта Заскалько.) Но 
членами экипажа танка были испытанные бойцы Аристов, Ващенко, Кульдин, 
Вахромеев. Дрались они уверенно, дерзко и нанесли гитлеровцам немалые потери. 
Разбили восемь противотанковых орудий и сожгли два фашистских танка. 

Не случайно немцы организовали охоту за KB Стрижевского: переключили на него 
огонь двух противотанковых батарей. Били остервенело, беспощадно, но танк 
продолжал маневрировать от укрытия к укрытию и обстреливать врага то из-за 
полуразрушенного сарая, то с опушки леса, примыкающего к деревне. Все же в 
конце концов гитлеровцам удалось поджечь боевую машину, и лейтенант Стрижевский 
приказал экипажу покинуть танк. 

Последним выпрыгнул из машины механик-водитель Кульдин. Посмотрел: мотор 
горящего танка еще работает. И тут осенило механика-водителя, не раз бывавшего 
в сложных переделках. Мотор работает,- значит, не все еще потеряно, можно 
выручить машину, на которой прошел сотни огненных верст. Кульдин снова забрался 
в танк, стал гасить бушевавшее в нем пламя, но безуспешно. Огонь подбирался к 
боеприпасам, вот-вот произойдет взрыв - и тогда конец машине и 
механику-водителю. 

Но Кульдин и в эту минуту сообразил, что надо делать. Он сел за пушку и все 
оставшиеся в машине снаряды выпустил по врагу. Затем пересел за рычаги 
управления, включил третью скорость и повел танк вслед за ушедшим в лес 
экипажем. Вскоре нагнал товарищей и вместе с ними снегом загасил пламя, 
подбиравшееся к мотору КВ. 

Отлично дрался с фашистами и экипаж другого танка, командиром которого был 
небезызвестный читателю Петр Петрович Молчанов. Но ему не повезло: в танк 
угодил вражеский снаряд, пробил борт, из бака потекло и загорелось горючее. 
Осколком снаряда ранило самого Молчанова. 

Получил повреждение и танк Лещишина, но он остался на позиции. Так и не удалось 
гитлеровцам сломить нашу оборону, и они ни с чем откатились обратно в Куртасово.
 

Не добившись успеха, немцы ввели в дело авиацию. И получаса не прошло после 
того, как была отбита танковая атака немцев, как 18 вражеских самолетов 
пикировали на степаньковский лес, где находились наши танковые засады. В этот 
момент пехотные подразделения получили приказ на отход, а танковые засады 
временно оставались на месте как прикрытие.